Карсон выпрямился на своем стуле.

– Жалобу?

– Не волнуйся, – заговорив тише, успокоил его Сингер, – ты вступил в клуб, членом которого я тоже являюсь, а также почти все, кто здесь находится. Но правила требуют, чтобы я провел с тобой беседу. Это моя версия вызова на ковер. Хочешь еще выпить? – Он подмигнул. – Дело в том, что Брент очень высоко ценит гармонию в команде. Возможно, тебе придется извиниться.

– Извиниться? – Карсон почувствовал, как его охватывает гнев. – Это я должен подать на нее жалобу!

Директор рассмеялся и поднял руку.

– Сначала докажи, что она тебя оскорбила, а потом жалуйся, сколько пожелаешь. – Он встал и подошел к перилам. – Думаю, ты уже просмотрел лабораторный журнал Барта.

– Вчера утром. Знаете, это еще то произведение, – ответил Карсон.

– Да уж, – проговорил Сингер. – Повесть с трагическим концом. Но надеюсь, ты сумел понять, какой он человек. Мы были близкими друзьями. После его ухода я прочитал эти записи. Хотел понять, что произошло.

Карсон услышал искреннюю грусть в его словах.

Сингер пил кофе и смотрел на бескрайнюю пустыню.

– Это необычное место, мы необычные люди, и проект, над которым мы работаем, тоже необычный. Генетики мирового уровня пытаются решить задачу, научное значение которой трудно переоценить. Можно подумать, что все здесь должны думать только о высоком. Ничего подобного. Ты даже представить себе не можешь, какие мелкие склоки у нас случаются. Барт сумел подняться над всем этим. Надеюсь, ты тоже сможешь.

– Я постараюсь.

Карсон подумал о своем взрывном темпераменте и решил, что ему придется держать себя в руках, если он намерен жить в «Маунт-Дрэгон». Он уже получил двоих врагов, не прикладывая к этому никаких усилий.

– Брент с тобой связывался? – почти равнодушным тоном спросил директор.

Ученый колебался, пытаясь понять, читал ли Сингер электронное письмо, которое Скоупс прислал ему.

– Да, – ответил он.

– И что он написал?

– Несколько слов поддержки и предупреждение, чтобы я не слишком много о себе думал.

– Очень похоже на Брента. Он из тех генеральных директоров, кто старается держать руку на пульсе, а Х-грипп его любимый проект. Надеюсь, тебе нравится работать в аквариуме. – Он сделал еще глоток кофе. – Есть какие-нибудь проблемы с протеиновой оболочкой?

– Мне кажется, я с ней разобрался.

Сингер повернулся и посмотрел на него испытующим взглядом.

– В каком смысле?

Карсон встал и подошел к директору, стоящему около ограждения.

– Вчера я провел всю вторую половину дня, делая собственную экстраполяцию на основании записей Барта. Мне стало гораздо проще увидеть моменты удач и поражений, как только я отделил их от других его рассуждений. Доктор Барт очень близко подошел к решению проблемы, прежде чем потерял надежду и опустил руки. Он обнаружил активные рецепторы вируса Х-гриппа, которые делали его смертоносным, а также комбинацию генов, кодирующих полипептиды таким образом, что они вызывают перепроизводство спинномозговой жидкости. Он сделал все самое сложное. Для своей диссертации я разработал технологию рекомбинации ДНК, в ней используется определенная длина волны дальней области ультрафиолетового спектра. Нам осталось только отсечь смертоносную цепочку генов специальным энзимом, активируемым ультрафиолетом, создать новую комбинацию ДНК – и готово. Все последующие поколения вируса будут безвредны.

– Но это еще не сделано, – заметил Сингер.

– Я проводил такой опыт по меньшей мере раз сто. Не с этим вирусом, разумеется, а с другими. Доктор Барт не знал об этом методе. Он пользовался более старым способом сплайсинга