Голос был механический, как у старинного магнитофончика.

– Какая-то незнакомая считалка,– проговорил Алька.

– Знакомая, – сказал Яр.

Бормотунчик шевельнулся и произнёс:

– С цифрой пять на медной бляшке, в синей форменной фуражке… Ну, что вам ещё?

– Сказку, – тихо попросил Игнатик и быстро оглянулся на Яра. – Какую-нибудь сказку про пятерых друзей…

В бормотунчике сильно зашелестело. Он опять покачался на тонких ручках. Сказал с металлической насмешливой ноткой:

– Сказок вам хватит и без меня. Смотрите, кругом такая р-романтика… Верно, Яр-р?..

Яр вздрогнул.

– Ты меня откуда знаешь?

Бормотунчик беспокойно задёргался:

– Я могу ответить только на один вопрос! На один. На втором – крак – разряжусь. Ты спрашиваешь? Это вопрос?

– Нет-нет, это не вопрос, не отвечай, – торопливо сказал Игнатик. И прошептал Яру: – Он про многое знает, бормотунчики все такие…

Бормотунчик вдруг пропел дребезжащим голоском:

Он резко замолчал.

И все молчали. Алька нерешительно хихикнул, но Данка цыкнула. Бормотунчик вдруг спросил уже без дребезжанья, чисто:

– Что, Яр, досмотрел свой сон?

– Какой сон? – с неожиданным и резким страхом спросил Яр.

– Это вопрос?

– Это вопрос, – жёстко сказал Яр.

– Тот сон, как вы лезете по обрыву… Не бойся, он доберётся. Может, ты не доберёшься, а он доберётся…

– О чём это он? – прошептала Данка.

– Да мало ли что… Они часто несут всякую дребедень, – отозвался Чита.

– Сам ты несёшь дребедень, – обиженно сказал бормотунчик. – Лучше разожгите огонь. Ночевать будет холодно.

– А зачем нам здесь ночевать-то? – удивился Алька.

– Разожг… – тонко крикнул бормотунчик. Дёрнулся и безжизненно повис на проволоке.

Игнатик досадливо обернулся к Альке:

– Ну вот, он разрядился… Зачем ты полез со вторым вопросом?

– Да это и не вопрос вовсе! Просто у меня вырвалось…

–Ладно, пойдём, – вздохнула Данка. – Всё равно он был какой-то странный.

– Может, серебристых кристалликов мало в песке, – виновато сказал Игнатик.

– Наоборот! Полным-полно, я смотрел, – возразил Чита.

Яр не слушал ребят, мысли прыгали, как у мальчишки, который проснулся среди ночи, увидев загадочный и страшноватый сон… Казалось, столько всего случилось за этот день! Стоит ли удивляться? Но он удивился проницательности бормотунчика. И даже расстроился. Недаром на Земле говорят, что в приметы верят лишь дети и скадермены.

– А может, правда разожжём огонь? – звонко спросил Алька.

– Картошки-то нет… – заметил Чита.

– Не обязательно картошку печь. Просто так посидим у огонька, – тихо сказал Игнатик. – Недолго… Ладно, Яр?

Яр подумал, что огонь – это и в самом деле неплохо.

Сначала прохлада внутри крепости была приятной после жары. Но теперь чувствовалось, что воздух сыроватый и зябкий. Хотелось погреться. Да и просто хорошо посидеть у горящего очага.

Когда Яр последний раз сидел у живого огня? Боже мой, это было, когда ему стукнуло семнадцать лет. С однокурсниками из Ратальской школы он ушёл в лыжный поход, и группа подала в буран. Они укрылись в лесу, отыскали охотничью избушку, развели огонь в печке. Это была такая хорошая ночь…

Яр встряхнулся. Вместе с ребятами он взялся собирать у стен и таскать к очагу старые доски, жёлтые обрывки бумаги. Доски были большие, в очаг не лезли. Одну из них, тонкую и трухлявую, Алька храбро попытался с размаху сломать о колено. Не сумел, конечно, завертелся на пятке, держась за ушибленную ногу.