Он выдержал паузу, глубоко вздохнул и, взяв из коробки со стола сигару, прикурил…

– Кто, как ни белошвейки, связаны с таким количеством клиентов,… мужчинами,… богатыми, важными?… Кто, как ни такие, как ты, может навести на след нужного господина? – улыбался он, пронзая взглядом, от чего белошвейке становилось лишь страшнее.

Она мотала головой, опасаясь каждого вылетающего из его уст слова, а Пётр добавил:

– А я посетил Вашу подругу… Вы давно не были у неё, не так ли?

Белошвейка молчала, взирая в ответ так, словно стала предчувствовать приближение ужасных вестей. Пётр понимал её страх. Он курил сигару, не сводя с неё глаз, как зверь, мучающий жертву перед нападением, и белошвейка не выдержала:

– Нет… Она предупреждала… Предупреждала,… если кто будет интересоваться одним господином,… её могут убить…

– И она состояла с ним в любовной связи, – догадался Пётр, а белошвейка кивнула.

Снова возникла в их разговоре пауза. Снова было невыносимо смотреть в глаза его, желающего прочитать всё, что знала собеседница. Белошвейка еле сдерживала дрожь в теле, а подошедший близко к её глазам Пётр нежно взял одной рукой за лицо:

– Она… обнажённая,… молодая и красивая,… повешена… Примерно неделю назад… У себя дома…

Слушая то, чего так боялась, белошвейка затряслась от ужаса. Представляя бедную подругу, столь зверски убитую, она не могла молвить и слова. Видя её такую, Пётр отступил. Он вернулся сесть за стол и продолжил курить сигару, пока собеседница предавалась рыданию.

Когда она стала успокаиваться, уставившись в одну точку на полу, Пётр налил ей стакан воды. Сделав несколько глотков, белошвейка несколько раз пыталась набрать побольше воздуха, но всё же отрывисто молвила:

– Она говорила,… просила,… нельзя никому раскрывать тайны, что,… что,… В… Вол… Волчинский… стал свидетелем того,… как украденные из… казны… деньги отправляются за границу… Он отказался участвовать в том… и… пропал…

Выдержав паузу, Пётр откинулся на спинку стула:

– Вот видишь,… барон знал, и я использовал. Ему было, видать, никак не добраться до истины от твоей подруги или от тебя, не заставить было… А тут я подвернулся.

Взглянув заплаканными, полными горя глазами, белошвейка прошептала:

– Что теперь меня ждёт?

– Тебя раньше не допрашивали? – поинтересовался Пётр.

– Пытались, – призналась сразу та. – Но я же клялась не предавать подругу… Ничего им не говорила… И имени подруги не назову.

– Оно уже никому не нужно, – покачал головой Пётр. – Ты помогла сделать большой шаг в поиске Волчинского. Что тебя может ждать? Если неприятели на найдут, останешься жива и продолжишь шить. Остальным нет до тебя дела.

– Мне можно уйти? – поднялась белошвейка, решив покинуть дом, и Пётр засмеялся:

– Прям в руки врагам?! Иди, Господи!… Но… На самом деле, – подошёл он, взяв за руку и погладив. – Ты можешь пока укрыться здесь… Я обещаю, помогу выжить. Мало того,… послезавтра потанцуем на балу, расслабишься.

– Я бы хотела расслабиться и сейчас, – стала она дышать так, что Пётр видел в ней желание оказаться в новых объятиях страсти.

– Мне на сегодня хватило,… извини, – улыбнулся он. – Посмотри, где хочешь спать, а меня… не беспокой пока. Ступай, – выполнил он поклон, отпуская белошвейку, и она, бросив ему печальный взгляд, ушла.

Только дверь закрылась, как Пётр пригладил волосы, поразившись всему, что теперь знал… Он отошёл к столу, куда снов сел и откинулся на спинку стула. Закрыв глаза и задумавшись обо всём, он не шевелился, чтобы не мешать той линии мысли, которую стал выстраивать…