– Что думаешь, задерживать ее?

– Ну, если сама сознается в содеянном – то конечно, но в этом я почему-то сомневаюсь. На днях должны быть похороны, завтра тело Фельцман отдают родственникам, было бы неплохо побывать на этой «встрече». Может быть, что-то узнаем, кого-то увидим. Сколько раз было так, что преступник околачивался поблизости, чтобы посмотреть на свою жертву…

– Да, обязательно нужно на похороны съездить, я разузнаю, где, когда и как они будут проходить.

– Хорошо, Стас. И еще тебя попрошу: нужно организовать слежку за Жанной. Верить на слово теперь ей нельзя, раз единожды хотела обвести вокруг пальца, то непременно появится желание повторить этот фокус снова.

Вскоре с проходной позвонили и сообщили, что явилась Жанна Валентиновна Вайцеховская. Гуров предусмотрительно попросил провести ее внутрь, за вертушки, и для ожидания посадить в переговорную. Это помещение было непохожим на остальные кабинеты. Из мебели там стоял большой стол, несколько стульев, рабочий телефон, окна плотно закрывали жалюзи, так, что решеток видно не было. Аккуратная чистая комната, в которой проводились встречи, иногда очные ставки. Лев Иванович, уже зная, как поведет себя Жанна, понимал, что именно там ей будет проще адаптироваться к новой для нее обстановке.

– Лев Иванович, а почему же мы не идем? – полюбопытствовала Анна.

– А что, у тебя есть острое желание вывести Вайцеховскую на чистую воду, Аннушка? Подождем часок.

– Часок?! Целый час?!

– Пусть посидит, подумает, настроится на беседу, на фотографии из семейного альбома еще раз посмотрит. Ты же сама мне недавно рассказывала про психологический портрет, вот тут-то он как раз и нужен. Помнишь, как Жанна нервничала во время беседы на квартире убитой? В этот раз я не собираюсь тратить время и хочу получить уже готового к показаниям клиента.

Анна достала свой блокнот и что-то в него начала усердно записывать.

– Вот это правильно! Конспектируй, а я, может быть, когда-нибудь мемуары по твоим конспектам напишу при твоем содействии.

Минут через сорок прибежал Крячко и сообщил, что Жанне стало плохо в переговорной, вызвали медсестру, и теперь ее отпаивают водой.

– Пора, – сказал Гуров и неспешно выдвинулся из кабинета, прихватив с собой папку с бумагами.

К моменту прихода Гурова Жанна уже пришла в себя и даже обрадовалась, что в незнакомом помещении она видит того, с кем ей уже доводилось общаться. Именно такой реакции и добивался хитрый Лев Иванович, который дальше вел себя так, будто он явился спасти Вайцеховскую из плена казенных стен. Он улыбался, показывал свое расположение к Жанне, и она расцветала на глазах.

– Вот все, что я нашла. Перерыла огромный архив семейных фотографий, постаралась найти каждое украшение, чтобы вы были в курсе, что пропало целое состояние. – Жанна вывернула на стол содержимое большой папки.

– М-да… Впечатляет! – искренне удивился Гуров.

Эта куча фотографий только на первый взгляд казалась хаотичной и бессистемной. На самом деле все снимки были распределены по временным группам. Гуров заметил, что сначала Жанна отобрала черно-белые фото, затем пошли цветные, встречались также снимки моментальных фотографий камеры «Полароид», которая была популярна в девяностые годы. И в самом конце оказалось совсем немного современных цветных снимков.

В этой стопке фотографий была целая жизнь, чье-то семейное счастье, радостные лица людей, которые отмечали вместе праздники, путешествовали, посещали театры, музеи, выставки, выезжали вместе с друзьями на пикники. А в самом конце стопки действующих лиц на фото фигурировало все меньше и меньше, в улыбках был уже не задор, а сдержанность.