– Мои родственники, – щебетала она. – Брат Игоря, жена брата. И еще сосед.

Михаил вздохнул и тоскливо посмотрел на столик. Она все поняла:

– Может, все-таки выпьете?

– Ну, немножко…

Она поставила перед ним бутылку с остатками водки и чистую рюмку, попросила:

– Вы уж сами, я сейчас сбегаю к соседу.

Юра оказался дома и открыл ей сам. Его старая белая майка была украшена на животе двумя огромными пятнами – фиолетовым и зеленым.

– Привет, – уныло произнес он. – Прости, что я вчера…

– Да не стоит! – отмахнулась молодая вдова. – Зайди ко мне, а? Буквально на полчаса.

– Зачем?

Где-то за спиной Юры по коридору прошелестел атласный халат. Он нервно оглянулся, почти шепотом сказал:

– Анжелика, ты прости, я не могу. Мне работать надо.

– Не будь жлобом. – Она упорно стояла на своем. – Полчаса – и ты сделаешь доброе дело, в раю оно тебе зачтется, а не твой диплом.

– Что?

– На видео снята блондинка, которую ты видел на лестнице. Мне надо, чтобы ты ее опознал. И вот тогда смело иди к следователю. Юр, – она испугалась, увидев его кислое лицо. – Я же терпеливо жду, когда ты избавишься от диплома и пойдешь давать показания. Ну, какого черта ты прячешься! Все равно придется сказать… Или ты хочешь, чтобы меня посадили?!

– Я зайду… – затравленно пообещал он. – Иди, я сейчас…

– Нет, пошли вместе! А то потом окажется, что тебя срочно вызвали в институт или еще куда!

– Но я…

– Хватит! Думаешь, я не знаю, что ты все время был дома! А мне так нужны были твои показания… Пошли! Сейчас же!

На лестнице послышались шаги двух поднимающихся людей. Анжелика перевесилась через перила и увидела две знакомые макушки – белокурую – Лены, и каштановую – Саши.

– Слава богу! – радостно крикнула она.

Саша задрал голову, увидел ее и Юру, махнул рукой:

– А где тот?

– Дома, дома… Скорее, а то Юра сбежит!

– Куда это он сбежит? – поинтересовался Саша, преодолевая последнюю ступеньку. – Кто проектировал эти лестницы без лифта, того и надо было бить по голове малахитовой подставкой. Здорово!

Он пожал приятелю руку, и тому ничего не оставалось, как обернуться и крикнуть в глубь своей квартиры:

– Ма, я ненадолго к соседям!

Ответа не последовало. Юра захлопнул дверь, щелкнул замок. Компания отправилась на просмотр.

Михаил успел уничтожить всю водку. Набралось не больше, чем на пару-тройку рюмок, но гость заметно повеселел и, кажется, даже обрадовался большому обществу. Он полез в пакет, который принес с собой. Там звякнуло стекло. Саша с Юрой переглянулись. Михаил, очень смущенный, достал кассету.

– Купил коньяк, – пояснил он. – Все же в гости ехал… Вы не откажетесь?

Анжелика сбегала за рюмками, нарезала хлеба, принесла лимон. Вытерла руки и взяла кассету.

– Я ставлю?

– Конечно, – Михаил радостно делал себе бутерброд. – Там снято где-то минут двадцать, все такая муть… Но дело же не в этом, верно?

Анжелика поставила кассету, и не сводя глаз с экрана, уселась и взяла свою рюмку с коньяком. На экране появилось изображение, все замолчали, только Михаил прошептал:

– У меня нет стабилизатора дрожания рук, я скоро куплю себе «Самсунг-Маджикэм»…

Саша только рукой махнул, впиваясь взглядом в экран. Изображение действительно подрагивало, видимо, Михаил успел поднабраться. Возникло женское потное лицо, потом чья-то рука с рюмкой, потом в кадр вплыли голые черные деревья, ограда с остатками плюща, дорога… По дороге быстро приближалась знакомая машина – новый «Вольво» Игоря. Послышались голоса: «Наконец-то!», «Собрался!», «Штрафную ему!». Потом один женский голос неуверенно произнес: «А он не один…» Машина остановилась у ворот, пристроившись в хвост красному «Москвичу», тоже, видимо, принадлежавшему кому-то из гостей. Открылась дверца, показался Игорь. Он вылез и вошел в ворота. Теперь камера показывала только его. Анжелика видела его бледно-смуглое лицо, сощуренные глаза, светлый твидовый пиджак, купленный совсем недавно… Игорь подошел к столу, со всеми поздоровался, сел. Он что-то сказал, но его голос пропал в шуме приветствий и упреков. Потом из машины появилась еще одна фигура. У Анжелики сильно застучало сердце. По дорожке шла высокая худая женщина в белом пальто. Волосы белее пальто, белые, как бумага, как свежий снег или известка. Цвет был неестественный, но эффектный. В кадре оказалось ее лицо, взятое довольно крупным планом.