– Почему тебе обязательно нужно обижать маму и папу? Неужели хоть раз в жизни ты не можешь сделать над собой усилие? Ты живешь за три тысячи миль отсюда и делаешь то, что тебе заблагорассудится. Как ты можешь быть такой эгоисткой? Ты не появляешься здесь, чтобы им помочь или что-то для них сделать...

Слова Конни звучали как обвинение; Адриана смотрела на нее и с горечью думала, как жаль, что ухудшаются их взаимоотношения, и будет ли этому конец. Разлад с сестрой ее сильно угнетал.

– Маме шестьдесят два, а отцу шестьдесят пять. У них нет проблем со здоровьем, и они не бедствуют. В какой помощи они, по-твоему, нуждаются? – спросила Адриана.

Конни сердито ответила:

– В самой разной. Чарли, например, после каждого снегопада приезжает и откапывает папину машину. Ты когда-нибудь об этом думала?

В глазах Конни стояли слезы, а Адриане ужасно захотелось дать ей пощечину.

– Может, им стоит переехать во Флориду, чтобы и тебе, и мне было легче? – тихо произнесла она. – Там не бывает снегопадов.

Конни в ответ расплакалась:

– Это все, что ты можешь сказать, да? А сама сбежала, спряталась на другом конце страны.

– Конни, я ни от кого не прячусь. У меня там своя жизнь.

– Какая такая жизнь? – презрительно фыркнула Конни. – Чем ты там занимаешься? Работаешь девочкой на побегушках в съемочных группах? Это ерунда, и ты это прекрасно понимаешь. Повзрослей же наконец, Адриана. Стань такой же, как мы все: будь женой, матерью. Если хочешь работать, то делай хоть что-нибудь стоящее. Будь нормальным человеком.

– Вроде кого? Вроде тебя? – не выдержала Адриана. – Ты считаешь себя «нормальной», потому что до того, как завела детей, работала медсестрой, а я не в порядке, потому что занимаюсь чем-то непонятным тебе? Что ж, возможно, тебе больше понравится моя работа в программе «Новостей». Должность называется «ассистент режиссера». Это понятнее?

Адриане были ненавистны злоба, горечь, ревность, которые за годы накопились в их отношениях. Сестры никогда не были близки, но прежде по крайней мере дружили или создавали такую видимость. Теперь этот внешний налет сошел, и у Конни осталась лишь злость на Адриану за то, что та уехала, свободна и делает в Калифорнии что хочет.

Адриана не собиралась говорить родным, что они со Стивеном решили не иметь детей. Для него это было очень важно после ужасных впечатлений собственного детства. Адриана с ним не соглашалась, но знала, что Стивен относит нищету своих родителей на счет их многодетности. Задолго до женитьбы он заявил, что дети – не его стихия, и хотел заручиться ее согласием.

Он намеревался сделать стерилизацию, но оба опасались, что это чревато осложнениями для здоровья. Потом Стивен настаивал, чтобы стерилизацию сделала она, Адриане же метод казался слишком радикальным. Наконец они выбрали альтернативные способы предупреждения беременности.

Адриане порой грустно было думать, что она никогда не будет иметь своих детей, но ради Стивена она была готова на такую жертву, зная, как ему это было важно. Он хотел, чтобы ничто не мешало продвижению его карьеры, а детей считал обузой. По его мнению, Адриана тоже должна была иметь полную свободу и посвятить себя карьере. Стивен всемерно поощрял ее к работе, которую она действительно за три года полюбила, хотя иногда и жалела, что рассталась с игровым кино. Частенько Адриана заводила речь о том, чтобы уйти из «Новостей» и заняться постановкой сериалов.

– Сериал – вещь ненадежная, – всегда говорил Стивен. – Его могут прекратить показывать из-за низкого зрительского рейтинга, и что тогда? Окажешься безработной. Держись за «Новости», дорогая моя, их никогда не отменят.