– Обратитесь в полицию, – заключил он авторитетным тоном, видя, что я продолжаю настаивать. – Нам еще не приходилось сопровождать путешественников на Восточную сторону, нас об этом никогда никто не просил, и мы решительно ничего не знаем про эти места.

– Ладно, не беспокойтесь, – прервал я, испугавшись, как бы ураганом его отрицаний меня не вышибло вон из конторы. – Но все-таки вы можете кое-что сделать для меня. Я предупреждаю вас о своих намерениях, чтобы в случае чего вы имели возможность удостоверить мою личность.

– Ага, понимаю! Чтобы мы сумели опознать тело, если вас убьют?

Он произнес это так весело и хладнокровно, что моему воображению вмиг представился мой голый изуродованный труп на мраморном столе в мертвецкой. Журчит без умолку холодная вода; а вот и он, этот клерк из конторы Кука, скорбно и сосредоточенно склонившись надо мной, он подтверждает, что это тот сумасшедший американец, которому до зарезу понадобилось повидать Восточную сторону.

– Нет, нет, – ответил я, – просто, чтобы вы сумели опознать меня в том случае, если я влипну в историю с вашими бобби. – Последние слова я произнес с особым удовольствием; право, я начинал уже усваивать лондонский жаргон.

– Ну, это дело главной конторы, – сказал он и добавил извиняющимся тоном: – У нас, видите ли, еще не бывало таких случаев.

Но в главной конторе тоже не могли решиться.

– У нас правило, – пояснил клерк, – не сообщать никаких сведений о своих клиентах.

– Помилуйте, – настаивал я, – в данном случае сам клиент просит вас сообщить о нем.

Но он все же колебался.

– Разумеется, – опередил я его, догадываясь, что он сейчас скажет, – я знаю, у вас еще не бывало таких случаев, но…

– Именно это я собирался вам заявить, – твердо изрек он, – у нас не бывало таких случаев, и боюсь, мы вам ничем не сможем помочь.

Все же я ушел оттуда, прихватив с собой адрес сыщика, проживавшего на Восточной стороне. Затем я направился к американскому генеральному консулу. Наконец я нашел человека, с которым можно было разговаривать по-деловому. Он не мялся, не поднимал бровей, не таращил удивленно глаза, не выказывал скептицизма. Одной минуты мне хватило, чтобы объяснить ему, кто я и чего добиваюсь, и он принял все это как нечто вполне естественное. В следующую минуту он осведомился, сколько мне лет, каковы мой рост и вес, и оглядел меня с головы до ног. На исходе третьей минуты мы уже пожимали друг другу руки, и он сказал мне на прощание:

– Ладно, Джек. Не буду терять вас из виду.

Я вздохнул с облегчением. Теперь мои корабли были сожжены, и мне оставалось только углубиться в эти человеческие джунгли, о которых никто как будто ничего не знал. Однако тут же возникло новое препятствие в лице весьма благообразного извозчика с седыми бакенбардами, который невозмутимо возил меня в течение нескольких часов по Сити.

– На Восточную сторону, – приказал я, усаживаясь в экипаж.

– Куда, сэр? – переспросил извозчик, не скрывая удивления.

– Куда-нибудь на Восточную сторону. Трогайте!

Несколько минут высокий двухколесный экипаж куда-то катился, потом внезапно стал. Окошко над моей головой приоткрылось, и я увидел растерянного извозчика, уставившегося на меня.

– Простите, – спросил он, – куда, вы сказали, вам нужно?

– На Восточную сторону, – повторил я. – Все равно куда. Просто покатайте меня там, где хотите.

– Но какой же адрес, сэр?

– Эй, слушайте! – рассвирепел я. – Везите меня на Восточную сторону, да поживей!

Было ясно, что он ничего не понял, но все же голова исчезла, и он с ворчанием погнал лошадь дальше.