Алексей тоже иногда напевал себе:

Ему тоже хотелось оставить свои следы.

Каникулы наконец закончились. Алексей с удовольствием снова принялся за учебу и вторую, летнюю сессию сдал уже совсем на «отлично». Петр и Азиз опять не очень преуспели – нахватали троек, а Суконников вновь не оплошал:

– Надо пользоваться шансом! Срубил по любому предмету «отлично» – считай, полметра московской жилплощади приобрел. У меня скоро квартирка наберется!

Никому Годин не говорил, что в зачетке осталась незаполненная строчка. Очередной экзамен по КПСС он не сдал даже и на тройку – «завалил», и теперь ему угрожало не просто продление «голодного» периода без стипендии, но и вообще исключение за неуспеваемость. Его – отмечаемого некоторыми профессорами как перспективного специалиста – могли отчислить из института только из-за того, что не знает, в каком году состоялся XIV съезд компартии!

Дома вроде бы не заметили, что он чем-то расстроен. Только сестренка спросила:

– А что это за толстую книжку ты все время с собой носишь?

– История коммунистической партии Советского Союза!

Чтобы не маяться дома, прихватил синий увесистый томик и, читая его, где только можно, съездил также и в Потаповку. Уже знал, что там его ждет. Без прежнего восторга, но с радостью повидался с вовсю семейными, остепенившимися друзьями. Николай и Андрюха, кажется, были вполне довольны своей жизнью.

Митяй вздыхал:

– Ты – умный, может, в Москве за что и зацепишься, а нам, трактористам-механикам, тут за жизнь цепляться – грязь сапогами месить. Эх, за бугор бы свалить. В Штаты или Германию. В Израиль народ прет правдами и неправдами. Вот там – жизнь…

Соседку Зину нашел в огороде: что-то делала на грядках, приглядывая за стоящей в теньке коляской. Грустно улыбнулась:

– Мог бы быть твоим…

– Картошку окучиваешь?

– Куда ж без нее, родимой. И самим на пропитание, и продаем городским по заказу – копейка лишней не бывает. Дите надо на ноги ставить.

Посидел на могиле дедушки и бабушки. С домом надо было что-то решать.

Родители Алексея, после того как дедушка с бабушкой умерли, перестали ездить в Потаповку. Отцу было слишком больно. Дом же без хозяина и жильцов быстро приходил в негодность. Простенькие иконки в бабушкином «красном уголке» покрылись толстым слоем пыли, укутались в паутину.

Когда вернулся в общежитие, Петр с Азизом потащили его с собой:

– Надо практику срочно оформлять!

– Надо так надо…

В учебной части Петру и Азизу стали оформлять нужные документы, Годину же указали:

– На вас готовится приказ об отчислении. Жалко, конечно, терять такого хорошего студента, но правила едины для всех: у вас не сдан предмет – «История КПСС». Делайте что-нибудь, пока не поздно.

Суконников, вертевшийся в это время рядом, выпятил губу:

– Докатился, Годин. Да еще и скрывал. Не по-комсомольски это…

Алексей ответил ему раздраженным шепотом-матом:

– Да иди ты на…

Нашел свою лекторшу на «исторической» кафедре. Напомнил о себе:

– У меня все отличные оценки, только вот по вашему предмету… Как-то так получилось.

Суховатая предпенсионная преподавательница, которую на курсе между собой называли «истинная сталинистка», покачала головой:

– Как-то так получилось…

Потом смилостивилась:

– Хорошо, если вы готовы, то могу прямо сейчас принять пересдачу.