Невысокий да рыхлый, на мощных тумбах-ногах, приближался издали, одышливо дыша. Сморщенная на лбу плёнка полностью скрывала единственный глаз.

Страшилища взяли Варвару в круг.

И тут же из дома Пеструхи показалась сама хозяйка – развела руки под чёрной накидкой, взмахнула ею словно крыльями и понеслась над землёй. Она хищно причмокивала, а лицо… лицо трансформировалось в чудовищную маску – горбился нос, глаза заливала чернота, на морщинистых щеках проклёвывались узелки бородавок.

Откуда-то из-под руки вынырнула кулёма. Толкнула будто невзначай да незаметно подкинула что-то в воздух. Варвара ощутила лёгкое прикосновение – её словно накрыло сверху невесомой прозрачной кисеёй.

И сразу же поднялась суматоха.

– Где? Где? Где? – рычала Пеструха, юлой оборачиваясь вокруг себя.

– Где? Где? Где? – визжали и ревели топтавшиеся рядом чудища.

Кулёма крутилась вместе с ними. Трясла головой да всплёскивала руками – изображала досаду. Завязки платка трепетали на спине, в такт движениям зольной.

– Беги-и-и до Фисы, – проскрипело в Варвариной голове. – Беги-и-и!.. До Фисы-ы-ы!

И Варвара не стала медлить. Резко сорвавшись с места, кинулась бежать. Да только не к бабкиному дому, а от него.

Оставив позади толпу уродов, она рванула к лесу. Собиралась найти машину да погнать её прочь от жуткой деревни.

За поваленным деревом машины не обнаружилось. Место импровизированной стоянки опустело, и Варвара беспорядочно заметалась вокруг, почти не соображая, что делать дальше.

Она пропустила момент, когда дерево вдруг шевельнулось и медленно-медленно приподнялось. Опершись на вывернутые корни, задвигало могучими ветвями. А по верху, на самой макушке проклюнулись огромные глаза – мигнули оранжевым будто фары. Кора растяпилась под ними широкой щелью, и дерево внезапно загукало, принялось хохотать.

От дикого непонятного веселья Варвару сдуло с поляны – отбросило в глубину, за стволы.

Шлёпнувшись на палые листья, она больно ударилась и от пережитого потрясения отключилась.

В чувство привели Варвару щипки – кто-то яростно прихватывал её за лицо, тянул что есть силы.

– Что вы делаете! Перестаньте! – возмутилась она и сразу вспомнила своё бегство из деревни.

Растрёпанная старушонка в спортивном костюме и грязных берцах вскрикнула с облегчением:

– Жива!

И тут же испуганно прижала палец к губам, чуть слышно спросила:

– Идти можешь? Попробуй, разомни ноги.

Варвара с усилием поднялась. Медленно переступила ногами. Из ладони выпал шершавый кусочек дерева. Старуха ловко подхватила его, сунула Варваре обратно.

– Возьми кору. Это липовая. Не потеряй!

– З-зачем?

– Лутовка это. Чтобы леший не нашёл.

Варвара машинально приняла кору и снова потопала ногами.

– Вроде всё цело. – с трудом выдавила из себя.

–Пойдём тогда, пока другие не набежали, – вцепившись в Варвару, старушка потащила её за собой.

– Вы кто? – прохрипела Варвара.

– Потом, всё потом! Нам нужно успеть!

Продираясь за провожатой разросшийся незнакомый кустарник, только и думала Варвара о глазах. Пригибаясь, прикрывала лицо и вовсе не замечала ни ранних осенних сумерек, ни вспыхивающих повсюду дрожащих осторожных огоньков, ни светящихся глаз среди корней. По дороге она потеряла свою накидушку – невидимая кисея, что накинула кулёма, зацепилась за что-то да так и осталась висеть.

Поднырнув под широкие еловые лапы, старушка вывела Варвару к обветшалому строеньицу на поляне, без объяснений втолкнула внутрь и шустро пристроила к двери толстую тяжёлую ветку. Укрепила получше, а после проверила что-то на земляном полу, подравняла ногой красные выложенные цепочкой ягоды.