– Но она же не хотела уйти со мной, не хотела! Я попытался увести ее, а она стала визжать, как дикая кошка. А Денис…

Лена пошевелилась:

– Что?

– Что, что! Я не ожидал! Он молчал все время, просто стоял рядом и молчал…

– Ну!

– Не гони, – резко бросил он Юльке, – не запрягла!

– Рассказывай! – перебила Лена.

– Когда мы сцепились, он кинулся разнимать, ну и дал мне, – Юра дотронулся до лица, хохотнул, – в рыло, без базара!

– Дальше!

– Дальше? – он поежился. – Дальше меня вышвырнули.

Юрка замолчал, увидел распахнутую дверь балкона, поднялся и пошел к ней. Юле хватило нескольких секунд, чтобы оценить ситуацию; она сорвалась с места и хлопнула балконной дверью у парня перед носом, встав к ней спиной, загородила собой.

– Ты чего? – Он казался растерянным.

– Ничего. Двое брошенных на одну мою бедную голову – это слишком, – констатировала Юля. – Бросаться с балконов и травиться – пожалуйста, но там, где-нибудь, и без меня.

Юра снова скривил рот.

– У меня первый этаж, – сказал он, отошел от балкона, сел к столу. – Я не смогу без нее.

– Ты мне в свое время то же самое говорил, – ехидно заметила Юлька.

– Это другое, – он не обратил внимания на ее тон.

– Она того стоит? – спросила Юля.

– Неважно, – ответил он. – Девочки, может, мне ориентацию поменять?

– Ладно, трансвестит несчастный, – вздохнула Юля. – Кто пойдет за водкой?

В тот день они много пили, так много, что Лена почти ничего не запомнила. В какой-то момент она отключилась, а когда очнулась, была в квартире одна. Юрки не было, Юля ушла на работу.

Юрка исчез надолго. До Лены, по-преж-нему жившей у Юли, доходили слухи о том, что он пропадает у Дениса, что у них чуть ли не любовь втроем; что Лариса чувствует себя полной хозяйкой в ее, Лениной, квартире. Она боялась идти домой, боялась застать там Ларису, а еще больше боялась встречи с мужем.

Все ее вещи по-прежнему оставались на недоступной территории, поэтому приходилось одалживаться у Юли. Ситуация осложнялась тем, что накануне скандала Лена уволилась с работы, решила, что больше заработает, если будет шить на дому. У нее даже появились заказчики. Теперь, когда нужда в деньгах обострилась, Лена не могла заработать, она даже не могла вернуть заказы, ведь все осталось там…

По-прежнему много пили.

Пили вечером. Утром подруга уходила на работу, а Лена оставалась сама с собой. Она не хотела показываться на глаза родственникам: у матери сразу подскочит давление, и будет еще хуже.

Ее комната давно уже была занята семьей старшего брата. Лена помнила, как радовалась его жена, когда ее – Лену – удалось вытолкнуть из родного гнезда замуж.

– Ну как? Устроила Ларисе личную жизнь? И мужа, и отдельное жилье! Везет же некоторым!

Лена знала, что Юлька говорит это в крайнем раздражении, что ей изрядно надоело постоянное присутствие подруги, да еще в таком плачевном состоянии. Знала и молчала, глотая обиду.

Так прошел месяц.

Юлькино терпение лопнуло. Подруги поссорились. Лена заняла денег у друзей и поехала в Москву. Она и сама не знала зачем.

Лена замолчала.

А я не знал, куда девать глаза. Мне было нестерпимо стыдно: за Дениса, за себя, за всех мужиков. Нет, я не праведник, конечно, у самого рыло в пуху. Всякое в жизни случается. Дело, как говорится, житейское.

Но, сидя на кухне с двумя женщинами, причем одну из них недавно выгнал из дома мой лучший друг, так вот, сидя на кухне и слушая довольно бесхитростную историю еще одного неудавшегося брака, я стыдился.

Вот они вдвоем смотрят на меня как на врага, потому что я мужик, а значит, виноват не меньше других. И в то же время в них теплится надежда, что именно я могу все исправить.