– Видела бы ты, как он с этим фогратором управляется, – пробормотал Грант. – Был у нас инцидент… Это звездоход, Джем. Не в пример твоему блестящему командору, что бы она себе ни воображала. У него есть одно качество. Не пойму только, прекрасное или пагубное. Он ненавидит отступать. И когда его загоняют в тупик, он переходит в контратаку, причем такую отчаянную и яростную, что одерживает победу. Любой ценой. И я не думаю, что он отдал бы маяк пантаврам, даже если бы вы опоздали. Хотя мне в голову не идет, как бы он этого добился… Но ты не права: он такой же человек, как и я. И ему тоже трудно в изгнании.

– Может быть. Но кому могло понадобиться загнать его в тот тупик, из-за которого он здесь, а не в Галактике?

– Давай лучше о тебе, – славировал Грант. – Разве тебе легко в твоем Патруле? Здоровенные мужики сбегают оттуда в Звездную Разведку! А вы со своим девичником как-то держитесь.

– Нелегко, – согласилась Джемма. – Но зато ощущаешь себя сильной, умелой, независимой…

– Шустрой на всякие придумки, – поддакнул Грант. – Вроде инфразвуковой защиты. А вот классики утверждают, что-де сила женщины – в ее слабости.

Джемма остановилась, держась за его руку. Ее гладко причесанная головка едва доставала Гранту до плеча.

– Надо подумать, – сказала девушка. – Как-нибудь на досуге. Наверное, классики выступали опять-таки с позиций мужчин. Они же все как на подбор мужчины.

– Особенно Сафо, – промолвил Грант. – Нет, лучше Ахматова:

– У Ахматовой есть и совсем другое, – лукаво улыбнулась Джемма. –

Вообще-то иногда хочется чего-нибудь такого… как сейчас. Только не вздумай цитировать своих классиков при нашем командоре!

– Очень нужно, – фыркнул Грант. – Не стану я с вами, амазонками, дискутировать. Еще съедите! Мне достаточно сознания того, что за моими плечами многовековой опыт предков. Гены еще скажут свое веское слово. И всем вам, во главе с вашим великолепным командором, предстоит тетешкаться с розовыми ляльками. И умильно сюсюкать, слушая их агуканье.

– Исключено. Тетешкайтесь сами!

– Ты не амазонка, – сказал Грант, обнимая ее за круглые плечи и привлекая к себе. – Ты болтушка.

Его пальцы вдруг сами собой наткнулись на застежку комбинезона и довольно легко с ней совладали. Под жесткой снаружи, но согревающе-мягкой внутри тканью, к его удовольствию, была сразу девичья кожа, смуглая и тугая, и больше ничего существенного. Пока он, обмирая от нетерпения, совлекал комбинезон и все несущественное и касался раскаленными ладонями этой кожи, Джемма стояла неподвижно и спокойно, не помогая ему, но и не препятствуя, впрочем. Лишь на лице ее застыло выражение терпеливого любопытства.

– Это я, – сказала командор Климова, стоя в дверях. – Не ожидал?

В простом белом платье на манер сарафана, со свободно распущенными по плечам светлыми волосами, она выглядела здесь пришелицей из иного мира. Из Внешнего Мира…

Кратов рывком поднялся и потянулся за брошенным в угол свитером.

– Не беспокойся, – произнесла Климова. – Своими бицепсами ты меня не шокируешь. Хотя кожа у тебя далеко уже не атласная… Корабль сейчас на орбите. Наш инженер, Зоя Летавина, обрабатывает термосферу. Я там не нужна. Где можно присесть?

– Я потеснюсь, – пробормотал Кратов и неловко умостился на углу койки. – Зажечь свет?

– Не надо. Я хорошо вижу в темноте, а ты… Зачем тебе разглядывать меня?