Опа, тот парень из клуба. И Варя явно расстроена. Какого хрена? Вся эта ситуация меня напрягает. Но черта с два все выйдет из-под контроля.

- Ну, придется тебе довольствоваться мной, - выдаю в наступившей тишине.

- Что?

- Пойдем, говорю. Я покажу, что умеют мои руки.

12. = 13 =

ВАРВАРА

- Ну, да. Полпервого. Куда ты собрался? – смотрю на этого ненормального.

- А что такое, Антоныч, ты меня боишься?

Что вообще происходит? Кто-нибудь мне собирается объяснить? Почему я сейчас сижу в машине Ярославского и выясняю с ним отношения? Или он до сих пор…

- Я уже сказала, что не смогу помочь с вашей статьей, - довожу до его сведения, - мне, правда, жаль.

Парень меняется в лице, неожиданно, нахмурив брови. Смотрит сначала на меня, а потом переводит взгляд на окно за моим плечом.

- Выходи, - кивает на дверь и, не дожидаясь меня, сам первый покидает машину. Это он куда это собрался?

- Тимур! – подбегаю к подъезду за ним.

- Открывай, - указывает на дверь. Смотрю на него. Поднимает одну бровь. - Мне самому найти ключ?

- Ты думаешь, что я тебя…

- Твой принц не спешит тебе на помощь, так довольствуйся тем, что есть, - вырывает ключ из моих рук и размагничивает замок, - помощник, бля, - выдыхает едва слышно. Это он о себе? Что-то я совсем ничего не понимаю. Но если он хоть на что-то надеется, я сама даже не знаю на что, поскольку, видела с какими девушками водил знакомства Ярославский. Красивые, дорогие куколки. Или умеющие себя так подать. Я же не относилась ни к первой, ни ко второй, ни даже третьей категории, какой бы она ни была. Мне просто-напросто нужно было день ото дня выжить. Нужно встать на ноги, чтоб через два года я смогла забрать Милу к себе. И вообще о чем я думаю?

Мы молча поднимаемся на этаж, где Тимур так же моим ключом открывает дверь, пропускает меня первую (хоть на этом спасибо!) в прихожую. Из коридора парень прямиком идет в зал и останавливается перед перекошенным диваном. Становится на колени и заглядывает под него.

- Посвети мне фонариком, - просит приглушенным голосом. Молча достаю сотовый и включаю фонарь. Тоже становлюсь на колени и наклоняюсь, пытаясь разглядеть, в частности, что сломано. Тимур поворачивает голову и наши взгляды встречаются. Приятное тепло в районе желудка медленно расползается от этого взора. Он чуть прищуривает глаза. И я понимаю, что парень что-то сказал, а я пропустила. Вот, блин. Какой магией обладает этот Дэвид Копперфильд?

- Что?

Парень хмыкает и переводит взгляд, указывая на поломанный брус.

- Несущая балка расхерячена. Хана твоему дивану.

- О. – упорно смотрю на место полома, - и что с этим делать?

- А, что у тебя есть из инструментов? – парень осторожно выползает, я за ним следом. Слегка пожимаю плечами.

- У меня ничего нет.

Тимур проводит по волосам рукой, в своей манере, взъерошив их сбоку. Смотрит на меня, потом переводит взгляд на пол и думает с полминуты. Поднимается на ноги. Хватает мои ключи.

- Я ща.

- Тимур, – поднимаюсь следом, но когда выхожу в коридор, меня запирают ключом в моей же квартире. Пусть еще на два дня, но все же.

Ярославский возвращается через десять минут с пластмассовым чемоданчиком.

- Ты все это серьезно? – недоуменно спрашиваю.

- А ты все еще не веришь в мое доброе сердце и бескорыстные поступки? – хмыкает парень, проходя мимо.

Э-э-э… нет?

- Откуда ты вял инструменты? – любопытствую, следуя за ним в гостиную.

- Меньше вопросов, Антоныч. Посвети фонариком.

Ярославский достает отвертку и начинает отвинчивать дополнительную секцию, которая и не выдержала вчера нашего веселья. Сажусь на стул и подпираю рукой подбородок, наблюдаю за ним. Самое странное, что почти час ночи, но я совершено не хочу спать, чувствую какое-то предвкушение, как будто знаешь, что должно произойти что-то хорошее. Это так удивительно.