- Мамочки, а мы надолго уходим?

- Куда? - я удивлённо посмотрела на неё. - Мы никуда не уходим, зайчик.

- Уходим, мне Мальчик сказал, - упрямо сказала девочка и мы с Яшкой переглянулись. Опять Мальчик!

- И что он ещё тебе сказал? - Яшка настороженно огляделась. - Никого в доме нет?

- Нет, - Анжелика покрутила головой. - Мальчик сказал, что это монетки виноваты во всем! Золотые монетки!

- Это ещё что? - я совсем ничего не понимала. - Какие ещё монетки?

- Не знаю, - Анжелика пожала плечиками. - Мальчик сказал, что они плохие.

В общем, эта информация, на фоне измены испанцев, не особо отложилась в наших головах и в данный момент нам хотелось окунуться в свои переживания. Мы поставили перед Анжеликой вазу с конфетами и мандаринами, а сами уселись на диван, с бутылкой вина.

- Они даже не думали идти за нами! - Яшка обиженно надула губы. - Это лишний раз доказывает, что все это правда!

- Да может они с Бейстеро разговоры разговаривают, - предположила я. - Хотя...я и не жду никого. Не хочу его видеть после всего.

- Я была так уверена в Ромке... - вздохнула Яшка. - И что теперь со свадьбой делать?

- Какая свадьба, Яш? - я тоскливо взглянула на неё. - Забудь.

- А платье, а моя диадема? - Янина Сергеевна наконец заплакала, растирая слёзы по розовым щекам. - Я так долго её выбирала.

- Ой да ладно... Ты все равно в ней как дура...

- Сама ты дура, - обиделась Яшка и выпила. - Я в ней на принцессу похожа...

- На пухлую принцессу, - поправила я её и Янина Сергеевна втулила мне по шее, своей ручкой:

- Замолчи! Я - сочная!

- Слушай, а когда Бейстеро с Ирен вернулись? - я вдруг поняла, что даже не удивилась его появлению на дороге. - Я с этими испанцами совсем расклеилась.

- Точно! - Яшка задрала брови. - Они же в Испании были! Гля, явились и молчат! Сейчас я Лолите позвоню!

- Не надо, - остановила я её. - Вернулись и вернулись. Сейчас начнёт выспрашивать... Странные они все какие-то...

* * *
1834 г. Россия

- Лизонька, Лизонька! Мы кушать хотим!

Девушка лет шестнадцати не могла сдержать слез, глядя на троих братьев, старшему из которых, исполнилось семь, а младшему четыре года. Средний, глухой мальчонка, сидел на кровати и смотрел на неё грустными глазенками.

- Сейчас, сейчас мои дорогие... Скоро придёт Соня и принесёт покушать, - пыталась успокоить их девушка, чувствуя как у самой от голода сводит желудок.

Месяц назад, от воспаления легких, умер их отец, исправно трудящийся земским доктором и теперь, оставшись без средств к существованию, они продавали мамины украшения, которых после её смерти осталось не так много: колечко с рубином, да серьги с жемчугом. Деньги от выручки сережек они уже проели, да купили дрова, а теперь вот, восемнадцатилетняя Соня пошла в город, чтобы продать колечко.

Детвора замерла, услышав скрип снега под чьими-то лёгкими шагами и когда отворилась дверь, бросились к невысокой девушке, в пуховом платке и коротком полушубке.

- Ты принесла хлебушка, Соня? - они дергали ее за юбку, но она молча стояла, склонив голову.

- Соня, что случилось? - Лиза по пустым рукам и расстроенному лицу сестры поняла, что произошло нечто плохое.

- Я потеряла мамино кольцо, - прошептала девушка. - Я ползала по снегу, но так и не нашла его...

- О Господи... - Лиза рухнула на стул и схватилась за голову. - О Господи...

Дети завыли, цепляясь за окаменевшую у двери Софию, а на улице с новой силой завыла метель.

Соня сняла полушубок, стянула с головы платок и прижалась к печке, грея о её теплый бок покрасневшие руки. Надвигались сумерки и Лиза зажгла лампу, дрожащий фителек которой, еле освещал стол, накрытый бархатной скатертью. Было страшно представить, что их ждало впереди.