Она как раз просматривала свежие данные генетического дифференциального анализа, как внизу зашуршало. Источник звука был скрыт густой листвой. На миг Киви озадачилась. Люк в подстилке. Он же только для конструкторских работ. Если его открыть, мох порвется. Черт.

Киви снялась со своего гнездышка и тихо скользнула вниз, следя, чтобы не задеть ветки или не выдать себя тенью на мху. Вломиться в парк, когда тот официально закрыт, – нарушение мелкое: черт, она и сама такого не чуралась. Но этот люк не должен был открыться. Он разрушает парковую иллюзию, портит дерн. Что за чурбан сюда пролез, особенно если учесть, как пристрастно подходят авральники к разнообразным кодексам и правилам поведения?

Киви зависла над нижним слоем лиственного шатра. Через мгновение незваный гость станет виден, а слышать она его уже и так могла. Ритсер Брюгель. Вице-вахтмастер продирался сквозь мох, оглашая кустарник ругательствами: видать, напоролся на что-нибудь. Пасть у него – как помойка. Киви пытливо изучала обсценную лексику и уже прислушивалась к Брюгелю раньше. Брюгель, может, и второй человек в экспедиции авральников, но это лишь доказывает, что и лидеры авральников могут оказаться идиотами. Томас, кажется, понимал, что толку с него чуть, и отвел вице-вахтмастеру апартаменты вне основного скопления астероидов, на «Невидимой руке». А на вахту Брюгель заступал по тому же расписанию, что и все остальные. Пока бедный Томас старел год за годом, выбиваясь из сил в попытке угнаться за всеми делами, Ритсер Брюгель вылезал из гибернатора лишь на десять мегасекунд из каждых сорока. Киви его не очень хорошо знала, но от всей души ненавидела. «Если б этот кретин мог управляться с делами, Томасу бы не пришлось так сжигать жизнь ради нас». Она еще минуту молча слушала его. Отлично кроет. Но был у этих слов еще и подтекст, который редко доводится слышать в ругани. Такое впечатление, что Брюгель выражается буквально.

Киви с шумом протиснулась между ветвей, удержав себя на полметра в воздухе – примерно на одном уровне с авральником.

– Парк закрыт на обслуживание, вахтмастер.

Брюгель вздрогнул от неожиданности. На миг у него отнялся язык, а бледно-розовая кожа потемнела так, что это было почти смешно.

– Ах ты бесстыжая маленькая… ты-то что здесь делаешь?

– Я занимаюсь обслуживанием. – Ну, в какой-то мере. Теперь контратакуем. – А вы что здесь делаете?

Лицо Брюгеля потемнело еще пуще. Он подтянулся вверх, голова его оказалась сантиметрах в десяти выше Киви. Теперь и ноги его оторвались от подстилки.

– Ты, шлюшка, не имеешь права меня допрашивать. – При нем был этот дурацкий стальной жезл. Обычный штырь, кое-где украшенный резьбой и перемазанный темными потеками. Удерживаясь одной рукой, он описал жезлом быструю сверкнувшую дугу и расщепил побеги у головы Киви.

Киви тоже рассердилась. Схватившись за нижний сук, она подтянулась так, чтобы снова оказаться с Брюгелем лицом к лицу.

– Это вандализм, а не объяснение! – Она знала, что Томас отслеживает происходящее в парке, а вандализм у авральников считался таким же тяжким преступлением, как у Чжэн Хэ.

Вахтмастеру от гнева перехватило дыхание.

– Это вы вандалы. Парк был красивый, я и не думал, что какие-то ссыкуны сумеют такой соорудить. А теперь саботажничать вздумали! Я тут вчера был – вы паразитов подбросили! – Он снова взмахнул металлическим дрыном и рассек паутинку, скрытую в ветвях. Паучки бросились врассыпную, волоча за собой серебристые нити. Брюгель рубанул по паутине, вытряхнув облачко коконов, жухлой листвы и разнообразного мусора. – Видишь? А что вы еще отравляете? – Он придвинулся к ней, глядя сверху вниз.