В итоге через пять лет я имела зеленый, а не красный диплом, и не имела никаких перспектив. Но тем не менее надежды на лучшее по-прежнему не теряла. Ведь «Звезды светят всем одинаково», как утверждала популярная бардовская песенка.

И вот теперь, возможно, мне все-таки выпал шанс проявить себя? Нынешний наниматель явно самых что ни на есть благородных кровей. Может, и ко двору вхож. А там, глядишь, и меня, если достойно справлюсь с работой, порекомендует кому. И тогда… Держись, цвет дворянства!

Я не сдержала легкой улыбки. Настроение продолжало улучшаться с каждой минутой.

Вскоре движение на дороге стало менее интенсивным, а впереди замаячили тонкие шпили башен королевского дворца.

Местность вокруг так же изменилась. Трех-четырехэтажные серые коробки зданий сменились причудливыми оградами и видневшимися за ними в глубине дворов особняками. Статуи, фонтаны, множество экзотичных цветов вокруг – все здесь буквально кричало о роскоши и богатстве.

Впрочем, оно и не удивительно. Если я не ошиблась, мы въехали в квартал «Белой сирени» – излюбленному месту элиты, приближенной к королевскому двору.

Раньше здесь бывать мне не доводилось. Всю эту красоту я только по телекристаллу видела, в фильмах о шикарной жизни и светских новостях, так что в окно смотрела с неослабевающим интересом.

К одному из таких особняков мы вскоре и завернули. Возница едва уловимо взмахнул рукой, и скрывающиеся в увитом плющом высоком заборе узорчатые кованые ворота открылись.

«Плющ неплохо бы немного подровнять, – мельком отметила я, пока экипаж въезжал на мощеную плиткой дорожку. – А то, того и гляди, растения погребут под собой всю решетку. Да и дорожная плитка начала зарастать по краям…»

Хотя, конечно, у богатых свои причуды. Может, им нравится быть ближе к природе? Говорят, это сейчас модно. А защита дома наверняка магией поддерживается, так что количество плюща в любом случае опасности не представляет.

Проехав через старый парк, мы развернулись на круге перед двухэтажным особняком и неподалеку от крыльца остановились.

– Ну, вот мы и на месте, – сообщил господин Говард.

После чего вышел из экипажа и вежливо подал мне руку, помогая спуститься.

Ступая на мостовую, я неожиданно остро ощутила свою чуждость этому месту. В простом платье, без украшений, я, пожалуй, даже за местную прислугу сойти не могла. Они тут наверняка все в накрахмаленных передниках и сшитой на заказ униформе расхаживали.

Тем временем господин Говард поднялся по ступеням на крыльцо с мраморными статуями по обеим сторонам от входа. И, открыв дверь, пригласил:

– Прошу сюда.

Подогреваемая любопытством и желанием проявить себя, я поспешила внутрь особняка.

Дверь за спиной слегка стукнула, закрываясь. Одновременно с этим над головой вспыхнули хрустальные люстры, освещая просторный, выложенный персиковым мрамором холл. Вокруг – как во дворце! Картины, вазы, статуэтки, дорогая вычурная мебель медового дерева… на которой я совершенно неожиданно заметила тонкий слой пыли.

Хм, странно. Такое ощущение, что здесь работает лишь заклинание уборки. Именно оно позволяет поддерживать основные поверхности дома, такие как пол, лестницы и окна, в идеальном состоянии. А стирать пыль с предметов должна прислуга.

Вот только прислуги не видно. Даже дворецкого.

Хотя, может, мой клиент – затворник? Антиквары – они такие, посторонних к своим раритетам подпускать не любят…

Недоуменно оглядевшись, я задержала взгляд на пробивавшемся из-за тяжелых кумачовых портьер лучике света, в котором и правда кружились в вальсе пылинки. Затем обратила внимание на стрельчатые стеклянные двери, ведущие в столовую. Даже носом потянула, ожидая уловить тонкий запах изысканной еды, но так ничего и не ощутила.