В движении он ощутил одновременность, временной разрыв в своей вселенной, и внутреннее осознание образов рассказало ему о трех вещах, происходящих разом. Перед мысленным взором встало видение – его собственный брат Аг Эмолирдо, длинноносый, похожий на птицу человек, залитый бледным светом, стоит на далеком Мараке и беспричинно рыдает. Это видение перетекло в образ руки, один из пальцев которой вдавливал кнопку в корпус маленькой зеленой коробочки. В это же мгновение аббод увидел, как сам стоит с поднятыми руками, а из пси-стены позади него выходит шриггар – смертоносный чаргонский ящер.

Послушники ахнули.

С томной медлительностью ужаса аббод опустил руки и повернулся. Да, это был настоящий шриггар – существо столь высокое, что в этой комнате ему приходилось пригибаться. Из коротких лап торчали огромные острые когти. Узкая голова с раскрытым крючковатым клювом, в котором виднелся раздвоенный язык, повернулась налево, потом направо. Стебельчатые глаза вращались, дыхание наполнило комнату болотным смрадом.

Внезапно клюв захлопнулся: «Клац!»

Когда он открылся снова, из него раздался голос: низкий и бестелесный, он звучал без всякой синхронизации с пастью и языком шриггара.

– Бог, которого вы создаете, может умереть при рождении. Подобные вещи происходят в свой срок и своими путями. Я стою на страже в полной готовности. Будет война, и будет город из стекла, где строят свои жизни существа с высоким потенциалом. Будет время для политики и время жрецам возбояться последствий своей дерзости. Все это должно миновать ради достижения неведомой цели.

И шриггар стал медленно растворяться – сначала голова, потом огромное тело, покрытое желтой чешуей. Там, где он стоял, собралась лужа теплой коричневой жидкости и потекла по залу, мимо ног аббода, мимо сидящих послушников.

Никто не смел шевельнуться. Все знали, что нельзя добавлять в уравнение случайную силу, пока не иссякли последние вспышки пси.

Любой, кто хоть раз чувствовал, как по коже бегут мурашки от электризующего осознания невидимого присутствия, познал первичное ощущение пси.

– Халмирах, аббод Амеля, «Пси и религия», предисловие

Стискивая руки за спиной так, что костяшки пальцев побелели, Льюис Орн мрачно смотрел из окна второго этажа на хамальское утро. В безоблачном небе поднимался над далекими горами огромный желтый шар солнца. День обещал быть жарким.

За спиной раздавались царапающие звуки стилуса, которым оперативник Бюро по Контролю и исправлению делал на трансляционной бумаге заметки о только что проведенной беседе. Бумага передавала записанные слова на ожидающий его корабль.

«Ну, допустим, я зря нажал экстренную кнопку, – думал Орн. – Но у этого умника нет никакого права меня драконить! В конце концов, это мое первое задание. Нельзя ожидать, что я справлюсь идеально в первый же раз».

Скрип стилуса начинал действовать на нервы.

Квадратный лоб Орна прорезали тревожные складки. Опершись левой рукой на грубую деревянную раму окна, правой он взъерошил жесткую щетину коротко стриженных рыжих волос. Свободный покрой белого форменного комбинезона – стандартной одежды агентов ПП – подчеркивал его коренастое сложение. Широкое лицо Орна налилось кровью. Он чувствовал, что колеблется между гневом и желанием дать волю своенравному характеру, который обыкновенно держал в узде.

«Если я ошибся насчет этого места, меня выкинут со службы. Между Контролем-исправлением и ПП слишком много тёрок. Этот болван из КИ был бы рад выставить нас дураками. Но, клянусь богом, если я прав про Хамал, им придется попрыгать!»