Но долго противостоять трем здоровенным бугаям я не могла. И зелье, не полностью, но все же влили в меня.

После этого боевики разжали руки, а я кулем упала на траву.

- Ну что, Двэйн – обратился Вард к блондину - Когда должно подействовать?

- Уже – ответил Двэйн, хмуро осматривая меня. Я тоже прислушивалась, но вроде ничего необычного не было, разве что руки горели, но я списала, это на грубые действия парней. А еще была злость. Как эти уроды посмели такое сделать? На что они обрекли меня. Рррр, так им это не сойдет…

- Я не могу здесь торчать вечно. Давай начнем, а краля, втянется в процессе. Да, сучка? - подмигнул мне довольно симпатичный шатен, что молчал до этого. Я его узнала, именно он толкнул меня в плечо, в первый же день, после больницы.

Шатен протянул руку, сгребая ворот моего платья, и в это мгновение, я просто взорвалась. Вся злость и ненависть, что бурлила до этого, выплеснулась из меня.

Схватив протянутую кисть, я прошипела:

- Не трогай меня, ничтожество – и направила внутренний огонь на этого гада. Лицо шатена исказилось от боли, рот открылся в попытке завопить, но не издал, ни звука. Он задергался, пытаясь освободиться и не мог. Хрупкая, по сравнению с ним, девушка, легко удерживала мерзавца. Шокированные этим зрелищем боевики отмерли. Вард бросился ко мне:

- Что ты делаешь, сука? Отпусти его – Но я уже прикоснулась к нему в районе предплечья и боевика сковала та же боль, что и его напарника.

- Теперь ты – мой взгляд пригвоздил Двэйна к месту. Я не могла объяснить, но знала, что это моя воля его удерживает. Шея горела огнем, как и руки. Действовала я по наитию, совершенно не понимая, что же происходит, но зная, что так правильно.

- Потомок древнего рода, позор великой семьи. С каких это пор слуги поднимают руку на господ? – слова вырывались из моего рта самостоятельно. Я даже не могла объяснить их смысл, а вот Двэйн, похоже, прекрасно понял. И бледнел все больше и больше.

- Госпожа… - благоговейно прошептали его губы.

Я отбросила от себя Варда и шатена, и подошла к блондину, положив руку ему в район груди, где билось сердце.

- Госпожа, простите, я не знал… - Глаза Двэйна светились страхом, раскаянием и … обожанием?

- И не узнаешь. За твоё гнилое нутро и оскорбление, что ты нанес. Ты забудешь, что встретил меня. Но будешь питать чувства к простолюдинке и посмешищу, Эмме Дорн, до тех пор, пока не искупишь свою вину искренней жертвой. Я все сказала.

Место в районе груди, куда прикасалась моя рука, загорелось ярким светом, который начал впитываться в Двэйна. Его лицо исказила мука.

- Нет, госпожа, прошу... - Но было поздно, сияние исчезло внутри боевика, а с ним исчезли и силы, что держали меня на ногах. Я начала оседать на землю, так и не заметив, что рядом упало еще одно, третье тело…