И уже 29 декабря, после того, как ген. Р.Д. Радко-Дмитриев убедился в невозможности дальнейшего продвижения и бесперспективности дальнейших боев, русские прекратили операцию. Командарм-12 так и не смог добраться до Митавы, превратив тактический успех в оперативный. Потери 12-й армии составили около 20 тыс. чел., немцы потеряли несколько меньше. Главным итогом наступления стало общее улучшение расположения армии. Вообще же, в ходе Митавской операции войсками 12-й армии был занят «пятачок» примерно 10 на 15 километров.

Основной причиной неуспеха стало запаздывание резервов к месту прорыва. Так, кавалерия подошла только через 12 часов после начала удара и образования бреши в неприятельской обороне. Поэтому, хотя у противника также не было резервов для контрудара, развить первоначальный успех командарму-12 не удалось. Также, как было сказано выше, штаб Северного фронта не дал 12-й армии резервов, не рассчитывая на успешный прорыв вражеской обороны, так что немцы смогли подвести свои резервы из глубины и вскоре восстановили положение. Исходя из этого, А. Вольпе считает, что «операция 12-й армии даже в лучших условиях не могла бы привести к крупному оперативному достижению. Рано или поздно незначительные силы 12-й армии были бы отброшены подошедшими германскими резервами. Но Митаву, хотя бы на время, русские взять могли». После боев, подводя итоги операции, приказом по армии от 24 января Радко-Дмитриев требовал от войск побед «малой кровью», готовясь к победам «великим трудом», по выражению Петра Великого. Командарм указал, что для реализации победных замыслов на деле общей обязанностью начальников всех рангов является «разумное и энергичное использование всех данных им и надлежаще ими подготовленных средств»[83].

Одним из успехов русского удара стала смена командующего 8-й германской армией. В то же время новый германский командарм-8 Ф. фон Шольц (начальник армейской группы «Шольц» в районе Динабурга, уже ранее командовавший 8-й армией в 1915 г.), сменивший незадачливого командарма Б. фон Мудра, перегруппировал войска и контрударом 12–13 января 1917 г. восстановил исходное перед Митавской операцией положение. В целом относительно Митавской операции Северного фронта Ставка отмечала, что наступление «не дало нам существенных результатов». Среди причин неуспеха по-прежнему выделялись крупные недочеты управления войсками вообще и артиллерии в частности, недостаточно разработанная подготовка атаки. Согласно официальному отчету, к причинам неудачи относились «неучет климатических и топографических условий, бессистемная артиллерийская подготовка, отсутствие разведки, связи и взаимоотношения отдельных родов войск». Однако главной причиной считалась «наша бедность в тяжелой артиллерии и снабжении наличных даже тяжелых орудий снарядами»[84].

«Тревожный звоночек» прозвучал для русских вооруженных сил именно в Митавской операции. По инициативе солдат 17-го Сибирского полка ряд частей 12-й армии отказались идти в наступление. Участник операции – младший офицер – вспоминал, что после получения войсками приказа на наступление окопы были наводнены антивоенными листовками, зачастую написанными от руки[85]. Отказ солдат наступать стал одной из причин неуспеха наступления Олайской группы, на что ссылался и Радко-Дмитриев. В приказе по войскам армии от 3 января 1917 г. командарм-12, в частности, указывал: «Три роты одного из славных Сибирских полков, забыв долг перед Отечеством и присягу перед Богом, пробовали уклониться от боя, заявив своим начальникам, что обороняться они будут, но наступать не хотят»