Медитируйте, найдите сначала свой собственный центр. Прежде, чем вы сможете быть в отношениях с кем-либо еще, войдите в отношения с самим собой. Это главное требование, которое должно быть выполнено. Без него невозможно ничего. С ним же нет ничего невозможного.

Я влюбился и много страдал, но, тем не менее, я почему-то не склонен оставить мечту о том, что, в конце концов, я найду глубокую реализацию в любви. Как мне выйти за пределы этой привязанности, такой питающей и все же такой болезненной?

Любовь – и то, и другое. Она питающая и болезненная, она есть агония, и она есть экстаз, потому что любовь – это встреча земли и неба, известного и неизвестного, видимого и невидимого.

Любовь – это граница, разделяющая материю и сознание, граница низшего и высшего. Корни любви – в земле; это ее боль, ее агония. А ветви любви – в небе; это ее экстаз.

Любовь – не единое явление, она двойственна. Это – веревка, натянутая между двумя полярностями. Вы должны будете понять эти две полярности: одна из них – секс, другая – молитва. Любовь – это веревка, натянутая между сексом и молитвой, часть ее – секс, часть – молитва.

Сексуальная часть неизбежно будет приносить много несчастий, а та часть, что принадлежит молитве, принесет много радостей. Поэтому отказаться от любви трудно: человек боится, что если он отвергнет любовь, будут отвергнуты и приносимые ею радости. Но быть в ней тотально он тоже не способен. Потому что вся эта боль снова и снова побуждает вас отказаться от нее. Таковы страдания влюбленного: влюбленный живет в напряжении, разрываемый на части.

Я понимаю твою проблему. Это главная проблема всех влюбленных, потому что любовь приносит и то, и другое – много шипов и много цветов – и то, и другое приходит вместе. Любовь – это розовый куст. Человек не хочет этих шипов, он хотел бы, чтобы розовый куст состоял из одних лишь цветов без шипов; но они приходят вместе, они – аспекты одной энергии.

Но я не призываю тебя отвергнуть любовь, я не призываю тебя стать отстраненным. Вот что я говорю тебе: делай ее все более и более молитвенной. Суть моего подхода состоит в трансформации – не в отвержении. Ты, должно быть, меня не понял. Я не против секса, но я целиком за то, чтобы сделать секс молитвой. Низшее может быть захвачено высшим, и тогда боль от этого исчезает.

Почему в сексуальности присутствует боль? Потому что она напоминает вам о вашей животной природе – вот что это за боль. Она напоминает о прошлом, она напоминает о вашей биологической зависимости; она напоминает о том, что вы не свободны, что вы пребываете в рабстве инстинктов, данных природой, что вы не независимы от природы, что природа дергает вас за нитки, что вы лишь марионетка в руках неизвестных бессознательных сил.

Секс ощущается как унижение. В сексе вы начинаете чувствовать, что теряете свое достоинство, – отсюда боль. А притом, что все так быстро заканчивается, рано или поздно любой разумный человек начнет осознавать, что удовлетворение преходяще, а за ним следуют долгие ночи боли.

Экстаз – совсем как легкий ветерок: он приходит и уходит, оставляя вас в состоянии опустошения, совершенно расстроенными, разочарованными. Вы надеялись на многое, ваша инстинктивная часть обещала вам много всего – и ни одно обещание не выполнено.

По существу, секс – это стратегия, используемая природой, чтобы увековечивать себя. Это механизм, заставляющий вас размножаться, ведь иначе люди исчезнут. Просто представьте себе человечество, в котором секс больше не является инстинктом, и вы свободны по своей воле заниматься или не заниматься сексом. В этом случае все будет выглядеть настолько абсурдным, все будет выглядеть смешным. Только подумайте: если не будет влекущей вас инстинктивной силы, не думаю, что кто-нибудь будет готов заниматься сексом. Никто не занимается им добровольно; человек идет на это с неохотой, сопротивляясь.