Последнего нам не надо – соболиную шубку в честь помолвки Марго я подарил, мы же мировая столица роскошных мехов. Это дело потихоньку монетизируется в мою пользу – пушные зверьки уже давно отловлены и посажены в здоровенные питомники размножаться и превращаться в изделия, которые, в свою очередь, превратятся в мощные денежные потоки, питающие мою страну. Почти ноу-хау – некоторые питомники уже существуют, но меха в массе своей добываются силами охотничьих артелей, что нестабильно и вредно – выбивают зверя без всякой системы и регламента. Государственную монополию вводить не стану – мужики же в нищету впадут без привычного ремесла, а емкости рынка хватит нам всем.

Ксюша – у нее всяческие шубки давно имеются – и Кристиан влезли в одну корзину по специально для этого сделанной лесенке, мы с Марго забрались в другую. Оператором горелки и двигателя является упакованный в похожую на гостиничную униформу англичанин.

– Как думаешь, он – шпион? – шепнула мне на ухо Маргарита.

– Ну разумеется он шпион! – не стал я долго думать.

«Шпионы» бывают разные – данный субъект совсем не обязательно числится штатным работником какого-нибудь ведомства, достаточно регулярных разговоров со строгими господами с подробными отчетами о содержании бесед состоятельных клиентов.

Ожила горелка, движок пока молчит – нет смысла заводить, пока не наберем высоту. Корзина оторвалась от пожухлой, надеющейся вскоре скрыться под пеленой снега травы, и рука невесты сжала мою сильнее. Боится, а значит нужно отвлечь:

– Шпион – это очень полезно, – прошептал я в изящное, немного порозовевшее от осенней прохлады, ушко. – Когда он свой – это понятно, но и с чужим можно придумать много веселого. Например, специально «сливать» через него выгодное себе вранье – называется «дезинформация». Например…

Повысив голос, я сделал вид, что отвечаю на реплику Маргариты:

– Ты совершенно права, любовь моя – от Аликс действительно попахивало алкоголем.

Англичанин едва заметно – несовершенна подготовка и выдержка! – дернул головой. Даже если не шпион, слух все равно очень вкусный, и по окончании рабочего дня разлетится по пабам и ресторанам.

– Бедняжка! – весьма достоверно вздохнула Марго. – Придворные интриги так ужасны, и я очень надеюсь, что это был единичный срыв, который не перетечет в недостойное пристрастие.

Англичане не меняют королей, а потому слух «английская королева – алкашка» легитимности Виктора Альберта не сильно подорвет, но станет неплохим ударом по мировому престижу актуального нашим пожилым временам гегемона. Какая умница моя принцесса – мы же не обговаривали эту милую импровизацию.

Похороны Виктории прошли очень кинематографично – одетые в темные тона аристократы защищались от хлещущего длинными струями с небес дождя черными зонтиками в руках слуг, Двор с гвардией и Конвоем отрабатывали соответствующие ритуалы, мы делали каменно-сочувственные лица и немножко говорили приличествующие ситуации речи, а я конечно же не мог не выпендриться, положив начало своей репутации самого мирного Царя в истории человечества:

– Нашу эпоху уже сейчас называют «Викторианской». В Мировой истории именно такой она и останется. Сейчас, когда XIX век подходит к концу, я вижу в трагической гибели Ее Императорского Величества огромное символическое значение. Британская Империя под её правлением сделала многое для того, чтобы человечество преодолело тьму старых веков и встало на рельсы научно-технического прогресса. Позволю себе процитировать несколько строк из письма покойной: «Бремя белого человека тяжело, мой мальчик, но лишь мы способны направлять народы и вести их в будущее. В своей глупости они могут сопротивляться, брыкаться и изо всех сил цепляться за никчемные туземные идеалы, но мы не должны обращать на их потуги внимания – нами движет лишь стремление к общему благу».