Интереснее всего мне было в отделе с общим названием «Музей естествознания» – здесь у нас минералогия и геология. Отличный шанс покрасоваться перед Маргаритой, подавая научный базис в романтическом ключе – «Материя во Вселенной не берется из ниоткуда, и все химические элементы, из которых состоим и мы, милая, родились в результате гибели древних звезд – так называемые „сверхновые“. Мы состоим из осколков погибших звезд – правда это очень красиво?».

В музее, само собой, были не только мы с охраной, но и обыкновенные английские подданные. Один из них, усатый мужик лет тридцати «с хвостиком» и аккуратным пробором проникся моими рассказами о камнях и Вселенной, и с открытым ртом, на дозволенном удалении, прошелся за нами по всему Музею Естествознания. Мы с Маргаритой это заметили и решили пообщаться с гражданином плотнее – а ну как редкое геологическое дарование за нами ходит, пригодное для отправки работать в структуры КЕПС? Судьба уже дарила мне судьбоносные встречи, поэтому подзываем товарища и знакомимся:

– Уэллс, Ваше Императорское Высочество, Ваше Императорское Высочество, – отвесил он нам по поклону. – Уэллс, Герберт Джордж.

Нет, этого деятеля на геологию тратить кощунственно!

Народ к моим прихотям давно привык, поэтому никто не удивился, что бедный – чисто в материальном смысле – Уэллс получил небольшой аванс, билеты до Петербурга и предложение учить маленького Мишкина и других высокородных деток науке зоологии. Это часа три в неделю максимум, а остальное время Герберт будет посвящать научной деятельности – подходящего масштаба научного руководителя-фундаменталиста ему найдем. С литературной карьерой пока не ясно – он особо о ней и не думает – но однажды, полагаю, у меня получится рассказать ему про машину времени или хотя бы марсиан.

К сожалению, я снова наломал «щепок» в своем вроде бы созидательном порыве – это выяснилось на следующий день, из газет. Уэллс бы в поле их зрения не попал, но каждый мой шаг туда попадает автоматом. Герберт в эти времена нищий, а потому живет приживалкой в доме у тетушки. Не просто так – условием с ее стороны была женитьба на кузине Герберта. Любовью или хотя бы преданностью супружескому долгу там и не пахло, а потому, сразу из кафешки, где мы решили его дальнейшую судьбу, Уэллс помчался оформлять развод. Печально, но что уж теперь.

Сегодня у нас романтический день, и начался он во время завтрака на шесть персон: мы с Марго, Ксюша с Кристианом и Вильгельм с Августой Викторией. Откушав ягненка с гарнирами под кофе, я велел Стёпке принести из моего номера коробочку с подарком от императрицы Цыси. Кипяток предоставляет английский слуга – заваривать чай любой температуры местные давным-давно научились.

Открыв коробку руками того же Степана, своими я вынул богато украшенную ёмкость:

– В своей доброте моя хорошая подруга по переписке императрица Цыси прислала мне своего любимого чая – сорта «наложница Императора».

Открыв крышку, я с удовольствием вдохнул аромат и пустил ёмкость по кругу, чтобы родные и близкие тоже начали проникаться не прижившейся в Европе культурой потребления чая, сопроводив процесс словами:

– К сожалению, я не умею проводить чайную церемонию как должно, а мой уважаемый учитель китайского…

– Шпион, – поправил Вилли.

Мудрый политик все-таки!

– …И шпион Фэн Зихао, – с улыбкой согласился я с поправкой. – Которого, кстати, половина Петербургской аристократии по-простецки зовет «Феня»…

Родные и близкие фыркнули – Августа Виктория не забыла при этом отодвинуть чай подальше от лица.