– Sdraiati qui per un po* ( полежи здесь немного), – отчеканил мужчина, но я не поняла его.

Чувствовал себя запуганной ламой. Всё казалось нереальным… быть может я уже мертва? Или это всё дурной сон?

Оставив меня на кровати, мужчина ушел в дверь, а после, на пороге появилась женщина.

На ней было чёрное платье и белый фартук. На вид лет сорок. Темно-русые волосы с проседью были собраны в пучок. Зелёные глаза и едва ли видимые морщинки. Она закрыла дверь и подошла ко мне.

– Sei fortunato ad essere stato scelto* (Тебе повезло, что выбрали тебя).

Я всё равно не понимала, что она говорит. Женщина была милой. Всем свои видом она внушала мне спокойствие. Женщина подошла ко мне и развязала кляп. Я впервые за долгое время смогла вздохнуть полной грудью.

– Я.. Я не понимаю вас, – со слезами на глазах сказала я.

Женщина улыбнулась и уселась на кровать.

– А, так ты русская? – ответила мне без малейшего акцента. – Что ж. Тогда тебе повезло вдвойне.

– Где я?

– Вначале давай ка приведем тебя в порядком, – сказала она встав с кровати. – Тебя нужно вымыть и причесать. Сеньор Рамирес будет ждать нас к ужину, чтобы познакомиться с тобой.

(Примечание от автора: все герои в этой главе говорят на итальянском языке)

– Босс, ты же понимаешь, что мы теряем деньги?

Я сунул руки в карманы брюк. За столько лет жизни здесь я так и не привык к обжигающему сицилийскому солнцу. Мне нравилась прохлада и холодный ветер, которого здесь очень не хватало.

– Мы ничего не теряем, – ответил я как можно тверже. – Мы лишь приобретаем.

На столе стоял стакан виски, к которому я протянул руку и вновь отвернулся от Луиса.

– Практически три миллиона долларов, – воскликнул он, стараясь образумить меня. Но я знал, что делаю.

– А получим в четыре раза больше, – терпкий алкоголь обжигал кончик язычка.

– Хавьер, ради Святой Марии, – загоготал Луис, и он был единственным, кому я позволял так вести себя с собой. – Ради Святой Марии, одумайся!

Его опасения я понимал. Бизнес, который свалился на мою голову от покойного отца, был сложным и большим. Луис долго и верно служил моему отцу, а теперь служит и мне. И я благодарен ему за это.

Луис был высокого роста (как и я, метр девяносто два), коренастый итальянец с короткой стрижкой и загорелой кожей. Ему было шестьдесят лет от роду, он по-прежнему держал себя в отличной форме.

Я хранил молчание. Просто пригубливал виски и смотрел вдаль, на раскрывающийся горизонт бескрайнего сицилийского пролива. Теплый ветер ударял в лицо, принося с собой соленый аромат.

– Хавьер! Пойми, что…

– Довольно! – оборвал я того на полуслове. – Довольно, Луис. Я тебя услышал.

Я знал, что Луис стоит позади меня и выжидает пару секунд, прежде чем вновь попробует убедить меня в обратном.

– Хавьер… Твой отец бы…

– Мой отец поступил бы так же, – резко развернувшись, я сунул одну руку в карманы брюк, а второй, с бокалом, водил из стороны в сторону. – И глазом бы не моргнул, потому что такое решение в нашем случае – правильное.

– Как решение может быть правильным, если мы теряем деньги?

– Это ненадолго, – заверил его и глотнул глоток виски. – Это ненадолго.

– А если мы просчитаемся? Что тогда? Вновь отпускает от полиции?

– У меня все схвачено, Луис, – сказал тому и отвернулся вновь к раскрытому окну. – Я же сын Карлоса Рамиреса. Я не могу просчитываться. Забыл?

Луис лишь тяжело выдохнул.

Он точно так же, как и я понимал, что продажа оружия по сниженным ценам может грозить провалом. Но то, чему научился меня отец – всегда давало нам шанс заработать. И теперь, у нас на носу совершалась крупная сделка. Однако в цене мы теряли именно ту сумму, которую озвучил Луис. Вот только он, наверняка не было в курсе того, что тем кому мы продаем – в скором времени будут работать на нас. А это значит, мы получим куда больше денег, чем потеряем при продаже.