– Кто? Кочевники разве что, – бушевала мать.

– Нина, пусть меняет, если хочет, ты-то что руками машешь, ей программу догонять придется, а не тебе, – просматривая газету, спокойно заметил отец.

– Во всех школах одна и та же программа! – заявила Инна.

– Инна, – строго начала мать, – прошлую школу я позволила тебе сменить, когда ты была круглой отличницей, а сейчас что… одни трояки, в какую школу тебя теперь возьмут?

Инна вскочила с места.

– Я не буду больше учиться в этой школе. Я пойду в другую!

Мать плотно сжала губы.

– Ну хватит, твои прихоти мне надоели. Ты будишь учиться в этой! Обучение – это не шутки.

– Я пойду в другую!

– Нет, не пойдешь, – отрезала мать.

– Пойду! Вот увидишь! – выбегая из кухни, крикнула Инна, решившая во что бы то ни стало добиться своего.

И она пошла.

Через неделю ее документы перевели в другую школу. Галимова недоумевала, что подвигло девочку, чья фотография висит на доске почета, куда-то уходить, даже порывалась переубедить Высотину, но из этого ничего не вышло. Инна прервала всякое общение с теми, кто имел хоть какое-то отношение к прежней школе. На звонки друзей не отвечала и родителям запретила. Папе в конце концов это надоело, он купил АОН, и Инна внесла множество номеров в черный список, а возглавили его телефоны Артема и Кати, с особой настырностью названивавшей бывшей подруге.

Инна стояла возле кабинета директора и ждала, когда ее отведут в класс. Сегодня был первый день в новой школе. Она долго решала, что надеть, в итоге остановила выбор на обычных голубых джинсах, белом свитере и кроссовках. За неделю она привыкла к удобной одежде, словно и не носила никогда всех этих юбок, каблуков и кофт.

Дверь кабинета открылась, вышел молодой мужчина и приветливо ей улыбнулся.

– Инна? – спросил он.

– Да.

– Тарасов Константин Викторович, – представился мужчина и, видя ее замешательство, пояснил: – Директор школы.

Поскольку о ее переводе договаривалась мама, Инна пришла сюда впервые, и никто ее не предупредил, что директор школы так молод и хорош собой.

– Идем, покажу тебе твой класс.

Пока они шли, Константин Викторович заметил:

– Я разговаривал с директором твоей бывшей школы, она хорошо о тебе отзывалась.

Инна робко кивнула. В компании этого симпатичного мужчины она чувствовала себя не в своей тарелке.

– Говорят, твоя фотография висела на доске почета, – продолжал директор, не замечая ее смущения, – у нас тут такого нет.

Инна пожала плечами.

– Ну и что?

Он засмеялся.

– Я к тому, не будешь ли скучать по былым почестям?

– Нет, – быстро ответила она, чем немало его удивила.

– А еще меня предупредили, что к твоему внешнему виду нужно привыкнуть. Не знаешь почему? – Директор окинул ее скорым взглядом.

– Не знаю. – Инна снова пожала плечами и подумала о том, какой, наверное, бестолковой она выглядит.

Они остановились возле кабинета, Константин Викторович отворил перед ней дверь. Взгляды всех учеников устремились на нее – урок уже начался. Пожилая учительница подозрительно рассматривала Инну, точно оценивая, на что она способна. Директор представил всем новенькую, выразил надежду, что ребята с ней подружатся, и ушел, оставив после себя в классе приятный запах парфюма. Пожилая учительница, чье имя Инна не запомнила, посадила ее на предпоследнюю парту к мальчику с сонными глазами. По всей парте были разбросаны записки.

Урок биологии прошел быстро, Инна даже пожалела, что так скоро прозвенел звонок. Не хотелось объяснять любопытным одноклассникам, почему она перешла в их школу, не хотелось делать вид, что ей хочется с ними подружиться. Пусть Инна находилась тут, в этой школе, но мыслями она была еще в старой, такой ненавистной, но все же незабываемой гимназии.