Примерно с середины пути мисс Мэннинг потихоньку стала приходить в себя и на ее лицо начали возвращаться краски. Нос покраснел, потом стал синеть, как она его ни кутала в меха. Не помогли даже остановки в придорожных трактирах, где нам подносили горячий чай с медом и довольно сытную еду, что было совсем не лишним, после длительной-то поездки по морозцу. Песцов так вообще лопал так, словно не спал, а бежал за санями на всех лапах из последних песцовых сил. И вообще он выглядел просто-таки неприлично здоровым, словно оно, это здоровье, во время неудачного спиритического сеанса плавно перелилось от мисс Мэннинг к нему. А уж после того, как он выспался настолько, что сон в него больше не лез, из него посыпались разнообразные забавные истории, которые мисс Мэннинг не оценила по достоинству.

– Как надоела эта дорога, – голосом великомученицы простонала она, прервав поклонника на полуслове. – Все такое отвратительно белое. И этот колокольчик. Дмитрий, потребуйте его заглушить. Он разрывает мне уши. Мне уже кажется, что мерзко дребезжит прямо внутри головы.

– Не положено, – заметил Песцов. – Это сигнал для встречных. Скоро начнет темнеть…

– Темнеть? – забеспокоилась мисс Мэннинг. – Но мы успеем до отправления поезда?

– Разумеется, – небрежно бросил он. – Мы двигаемся с опережением графика. И если ничего не случится, прибудем с хорошим запасом.

– А что может случиться? – встревожилась мисс Мэннинг. – Здесь опасно? Почему? Разбойники? Волки?

– Филиппа, с вами же я, – проникновенно сказал Песцов. – Значит, вы в безопасности.

– Хм…

Пожалуй, она уже полностью оправилась, если столь трезво оценивает песцовскую защиту. На ее месте я бы тоже засомневалась: не слишком грозным противником выглядит ее упитанный кавалер. Впрочем, его зверя я не видела, может, там нечто необычайно крупное, зубастое и агрессивное? Но даже если это обычный флирт, то это тоже говорит о том, что мисс Мэннинг лучше. И в самом деле, глаза она больше не прикрывает, круги под ними уже не такие насыщенные, а губы пытаются сложиться в улыбку. Определенно, несмотря на холод, поездка пошла певице на пользу.

– Вы мне не верите? – оскорбился Песцов. – Боги, Филиппа, да теперь я мечтаю, чтобы на нас напали и я смог показать, на что способен.

– Дмитрий, лучше помечтайте, чтобы мы доехали без приключений. Мечты имеют обыкновение сбываться.

– Увы, не все. – Он так тяжело вздохнул, что ему позавидовал бы любой вулкан перед извержением. – Мои мечты в последнее время так и остаются мечтами.

И посмотрел с намеком, что его чувства подобны лаве того самого вулкана, который только что тяжело вздыхал, и что они все греются и греются, а значит, недалек тот час, когда мы опять будем наблюдать его взрыв или побег от мисс Мэннинг. Если она, конечно, наконец к нему не снизойдет.

– Значит, не настолько вы хотите, чтобы ваши мечты стали явью, – томно проворковала мисс Мэннинг.

Я начинала понимать, почему Песцов засомневался вечером в ее плохом самочувствии. Если она все время его лишь распаляет, а потом оставляет перед дверью номера, поневоле задумаешься. Синева с носика певицы ушла, теперь он опять краснел, но уже наверняка под действием горячительного, принятого на последней остановке. Но и эта краснота казалась уже едва заметной, потому что действительно начало темнеть. А в темноте что голубое, что розовое выглядит просто бледным. И мисс Мэннинг теперь казалась не больной, а загадочной.

– Ох, Филиппа… – укорил Песцов, явно жалея, что в санях такая толпа, и размышляя, нельзя ли как-нибудь потерять по дороге нас с горничной. Или хотя бы пересадить к кучеру.