Накрыв рукой рот Касьяновой, выдохнул из себя весь её запах.

– Тише. Ты мешаешь мне…

Глаза Филиппы закатились, и девушка обмякла в моих объятьях.

Это стало той спасительной точкой, после которой волк отступил, растерявшись.

Я подхватил Филиппу на руки.

«Надо убираться отсюда, пока нас никто не увидел. Спрятать её! Объяснить, что нужно молчать… нужно переехать куда-нибудь в большой город. Лучше в столицу! Там наших нет. Оборотни не любят многомиллионники. Мы задыхаемся там от смога, чувствуем себя словно в клетке, теряем силу… Даже если отец и знает о том, что Касьянова – пара одному из стаи, он её не найдёт там!»

Я возвёл глаза к небу, как в детстве, и наивно прошептал:

– Мама, помоги…

Закинув Филиппу на плечо, побежал в лес, что есть мочи.

Я петлял, путал следы. Через десять минут бега остановился у кучи оленьего дерьма.

Измазать себя и обморочную преподшу много времени не отняло. Да, девушке явно не понравится новый аромат, зато теперь можно не морозить её, сбивая след, а сразу отнести в логово, о котором ни одна живая душа не знает.

Минут через двадцать услышал заветный шум реки.

Заваленная ветками пещера встретила нас тишиной.

Я открыл люк, удивляясь глубокому обмороку Филиппы, даже нервничая по этому поводу, и вошёл в грот.

Внутренней отделке моего логова мог позавидовать сам Бэтмен. Я же просто гордился убежищем, сбегая сюда, когда терпеть приказы вожака становилось слишком невыносимо. После смерти матери альфа словно с ума сошёл. Злился на всех и вся, злобно смотрел на женскую половину стаи… меня словно бы и боялся из виду потерять и вместе с тем ненавидел. Но разве в том, что мама умерла, была моя вина?! Нет! Не я насиловал её каждую ночь, не я заставлял плакать, не я… не я вынуждал пить подозрительные травки ведьмы, чтобы скинуть очередной плод! Мне было пять лет! Я ничего этого не знал! Мир взрослых был слишком далёк от меня, а мир животных…

Воспоминания заставили задрожать всем телом. Дыхание участилось…

Я положил Филиппу на кровать, игнорируя испачканное дерьмом платье, лицо и шею девушки. Хотелось забыться, уйти от прошлого, но акцент на прехорошенькой паре мог снова вернуть волку власть, поэтому я просто сбежал в комнату с душевой. Вода там хоть ещё и ледяная, но это даже к лучшему. Мне надо остыть, прийти в себя и подумать!

Я зажёг парочку свечей и оставил девушку в покое. Люк был стальной. Открыть его без ключа невозможно.

Холодные струи вернули мне способность мыслить адекватно. Гель для душа смыл не только оленье дерьмо, но и моё собственное, засевшее в голове.

Я пришёл в себя, расставил ближайшие приоритеты.

«Помочь ей уехать! Сменить имя, документы! Обеспечить на первое время! Объяснить, что другого выхода нет! Что делать самому, решу чуть позже. Сейчас главное – её спасти!»

В комнате что-то разбилось.

Я за секунду перекрыл воду, схватил полотенце и выскочил в пещерную спальню.

Филиппа сидела на полу с испуганным видом на грязном лице. Девушка морщилась, осматриваясь.

Движение привлекло её внимание.

Филиппа резко посмотрела на меня. Глаза учительницы переливались жидким золотом.

«Что? Она… она – оборотень?!»

Касьянова моргнула, обрывком платья вытирая вынужденную маскировку.

Моё осторожное приближение было встречено с опаской.

А потом девушка сделала вдох… и началось звериное безумие. Только в этот раз я был не один. Внезапно раскрытая оборотница тоже признала во мне пару, набросившись первой.

Клянусь, я пытался остановить её, остановить себя, но природа сегодня взяла своё, подставив мне и моему контролю подлую подножку. Адскую проверку… и я её не прошёл!