На экране интеркома висел вопрос по регистрации, можно было выбрать анонимное имя и я, подумав, не стал регистрироваться под своим и внёс имя Марк Аврелий.
Шумихи и лавров героя мне не хотелось от слова совсем. Да и предательство Лизы я ещё даже не принял своим разумом, гоня эту мысль от себя прочь.
Оставив кейс в номере, я отправился в ближайший ко мне ресторан с целью нормально поесть, так как нормальной еды я давно не ел. Чем меня кормили в течение недели с момента моего попадания в её стены, я даже не хотел думать.
На входе, что меня удивило, стоял настоящий швейцар, который открыл передо мной двери, которые были почему то не автоматическими, но я не стал придавать этому значения.
Метрдотель встретивший меня в холле поинтересовался,
- Желаете отобедать?
- Да проголодался, вот решил перекусить, - ответил я.
- Вы будете обедать один или в компании, и где желаете, где людно или в уединение?
- Где не очень сильно буду попадаться на глаза, но что бы была посмотреть на окружающих и да, я буду обедать один.
- Прошу вас следовать за мной, я вам покажу удобный столик, - сказал он и развернувшись отправился в зал, где было достаточно людно.
Меня проводили к дальнему от входа столику, который располагался в небольшой нише из живых деревьев. В зале вообще было очень много зелени и это неплохо расслабляло.
Когда я уселся, то на меня нахлынула грусть по моему старому дому, где я жил с родителями. Моя мать всегда любила зелень, поэтому у нас весь дом был заставлен различными растениями и цветами. Она работала на агроферме и проблем достать всё для выращивания растений труда не составляло. От нахлынувших воспоминаний, я решил немного расслабиться и заказал двести грамм коньяка с лимоном, жаркое из свинины с грибами, два лёгких салата и рыбную закуску. Заказ я набил прямо на дисплее меню, встроенном в стол.
Ждать долго не пришлось и заказ принесли очень быстро, поэтому приняв пятьдесят грамм коньяка и закусив ломтиком лимона, предварительно макнув его в сахар, как любил это делать мой отец, я принялся за еду. От воспоминаний об отце, моё настроение опять пошло вниз, поэтому я затягивать не стал и выпил ещё пятьдесят грамм. Съев жаркое, я решил сделать перерыв в еде и откинулся на спинку

стула. Рассматривая зал и обдумывая последние события. То что Лиза меня предала, думать не хотелось, ведь я её действительно любил и люблю до сих пор. Но она не просто предала меня, но она являлась ещё и шпионом, работая на Земную Федерацию, виновную в смерти моих родителей. Этого я уже простить не мог. Я вспоминал все наши с ней отношения и не мог понять, как она могла так искусно играть, ведь я чувствовал, что она любит меня, но всё оказалось ложью. Как она искусно меня развела снять интерком и передать ей. Да на будущее мне будет уроком и не стоит доверять вообще никому, а теперь, когда я герой, спаситель человечества, верить нельзя вообще никому. Как теперь строить отношения с окружающими я не знал, оставалось только дистанцироваться от всех. Придётся стать одиночкой, чтобы больше не было так обидно и больно. Боже. Как же я её любил.
Налив остатки коньяка, я выпил их залпом не закусывая, дожидаясь пока обжигающая жидкость не спустится в желудок, и своим жаром не растопит холодные когти, впившиеся мне в сердце. Через пару минут меня стало понемногу отпускать, я даже глянул на медицинский браслет, который мигал тревожным красным цветом, который постепенно сменился на оранжевый, а потом стал почти зелёным. Я не знал, что душевная боль может быть настолько сильной и проявляться в боль физическую. Плюнув на всё, я заказал себе ещё сто грамм коньяка с ломтиками лимона, очень хотелось напиться до беспамятства, но я сдержал порыв решив, что это последний заказ алкоголя за сегодня. Я решил никуда сегодня не ходить и посидеть в этом ресторане, тем более что пришли музыканты и играли какой-то современный мотив. Я, выпив ещё два раза по пятьдесят, сидел наслаждаясь музыкой в тени растений, отгороженный от основного зала, наблюдая за сливками высшего общества, собравшихся здесь, размышляя о том, понимают ли вообще эти люди, что месяц назад все они были под угрозой истребления. То что в плен брать никого не будут, наши предки удостоверились ещё там на орбите Плутона. Тут меня, при наблюдении за людьми, что-то зацепило, отчего резко участился пульс, и кровь ударила в голову.