Мы снова уставились на мужчин жадными взорами, облизывая пересохшие губы. По большому счету, больше смотреть было не на кого. Наши танцевальные партнеры (которые, как я уже говорила, рассматривались только как раки на полном безрыбье) уже или покинули заведение (все-таки завтра – рабочий день), или переместились к ночным феям договариваться о цене. Нам было скучно, а продолжения хотелось. Поэтому каждая уже настроила в голове воздушных замков… О существовании которых двое мужчин явно даже не подозревали.

Дядя Леня поговорил с заинтересовавшими нас господами минут пять, потом перекинулся парой слов с барменом, глянул в нашу сторону и направился к двери во внутренние помещения.

Заиграла быстрая музыка.

– Так, Ксюха, мы пойдем спляшем, задницами покрутим, а ты дуй на разведку. Выполняй партийное задание, – хохотнула самая пьяная из нас Ритка и первой встала из-за стола, чуть его не перевернув.

Мы все последовали ее примеру (не в плане опрокидывания столов, хотя этот клуб видал и такое), девчонки вышли на центр круга (там пока никого не было), а я рванула к нужной двери. Мой вояж никого особо не заинтересовал. В спину не свистели, не кричали, топота ног не последовало. Я никому не нужна?

С дядей Леней мы, можно сказать, дружили с детства (моего). Своих детей у него не было, хотя он теперь и имел уже третью по счету официальную жену. Возможно, поэтому он и привязался ко мне, дочери давнего компаньона. Дядя Леня частенько заглядывал к нам домой, всегда мною интересовался, мы с ним, случалось, вели доверительные беседы, причем на темы, которые я не могла обсуждать с родителями. Так что я могла задать ему все интересующие меня вопросы о новоприбывших (и вообще о ком угодно) и не опасаться, что он заложит меня маме с папой. Кстати, поговорю-ка я с ним и о папе: хотя сейчас, возможно, не время и «Сфинкс» – не место, но ждать я больше не могу. А дядя Леня явно в курсе наших семейных дел.

Дверь открывалась в коридор, в котором дяди Лени уже не было. Глаза слепил яркий свет – после полутьмы зала. Где располагается кабинет Леонида Тарасовича, я знала только примерно, но не сомневалась, что быстро его разыщу, а если встречу кого-то из персонала, так мне помогут.

Я пробежала в конец коридора, миновав лестницу, идущую вверх и вниз. В конце коридора располагался кабинет моего отца. Я предполагала, что дяди-Ленин где-то рядом, и стала дергать там все двери. Они оказались заперты. Что за чертовщина? Хотя правильно, наверное, – мало ли кого сюда занесет.

Тогда я решила попробовать вообще все двери – открытыми оказались две, но комнаты за ними были пусты. Куда делся Леонид Тарасович? Спустился или поднялся по лестнице? Вполне вероятно. Наверное, стоит прогуляться до кухни – уж там-то явно кто-то есть. Да и дядя Леня скорее всего пошел или перекусить (он большой любитель много и вкусно покушать), или проверить, как там идет работа.

Я вышла из комнаты, чтобы двинуться вниз по лестнице, и услышала, как открывается дверь из основного зала.

В коридор вошел блондин – из двух заинтересовавших нас мужчин, прищурился на мгновение от яркого света и встретился взглядом со мной. Нас разделяли метров семь.

– Что ты тут делаешь? – спросил он, меня разглядывая.

Как меня учил папа, лучшая оборона – это нападение, и я сделала ответный ход:

– А вы? – посмотрела я на блондина суровым взглядом.

Он усмехнулся и заметил, что посетителям в помещения персонала заходить не только не рекомендуется, но и воспрещается. Разве я не умею читать? На двери же четко написано кое-что для посторонних.