Возможно, в бокс он пришел позднее, чем большинство в него приходит, из-за травмы, полученной в раннем детстве. Он сверзился с лестничных перил и получил серьезное сотрясение мозга. Поэтому и в школу пошел на год позже. Учился в одном классе с мальчиком, бывшим на год младше, – соседом по квартире Вадиком Емельяновым. У Вадима умерла мать, работавшая в академии, – и после третьего класса его как сына погибшего на войне офицера взяли в Суворовское училище. Емельянов впоследствии тоже стал боксером.

В бокс Агеев пришел после седьмого класса, завершив, как тогда считалось, среднее образование. Он трудился на шелкокрутильной фабрике имени Свердлова, учился на сварщика винипласта.

На тренировке с В. Ф. Коньковым

Начинались его занятия далеко от дома – на стадионе «Красное знамя» в парке имени Павлика Морозова на Пресне. Прозанимался там месяц и вдруг узнал, что секция бокса есть рядом с домом, на «Химике».

Боксеров на «Химике» тренировал Коньков…

Вот Владимир Фролович Коньков, по-домашнему – дядя Володя, нобелевскому лауреату Бродскому точно бы понравился. Прошедший войну разведчиком, он выглядел безупречным английским джентльменом от бокса. Вылощенно-сухопарый, и в лице приятная породистая строгость. Рефери по облику и складу. По типу – не боксер и не тренер. Благодаря кинофильмам, где он изображал себя, судью по боксу, Конькова знала в лицо страна. Ну и бокс стал телевизионным жанром, как только телевидение вошло в обиход советских людей. Надо было очень постараться, чтобы бокс с телеэкранов исчез и не стало ныне чемпионов, которых бы узнавали на улице.

Коньков обычно Агеева не секундировал – поскольку на крупных соревнованиях неизменно судил. Этим он приучил Виктора к ранней самостоятельности. Притом что в начале карьеры влияние Владимира Фроловича на подопечного было неоспоримым.

Не слышал о громких победах Конькова на ринге, сомневаюсь, что он был выдающимся бойцом, да и вообще всерьез и долго дрался. Коньков – прежде всего педагог. И, прежде чем развернуть тезис о самостоятельности Виктора Агеева, хотел бы заметить, что встречу его в пятнадцать лет с Коньковым стоит посчитать большой жизненной удачей.

Есть расхожее мнение, что в начале занятий боксом необходимо жестоко испытать новичка, напрячь его волю, проверить на возможный испуг. Но Коньков относился к тем наставникам, которые были убеждены, что не надо травмировать психику мальчишек понапрасну. Ничего страшного, если втягиваться в бокс они будут, как в игру, без боли и страха. Восприимчивость юности лучше всего использовать для обучения технике. Поставить вкус к непрерывности соображения на ринге. От предстоящего мужества не убудет, если бокс начнется для мальчишки с пятнашек-салочек. Когда незаметно для себя он привыкнет, что основа основ в правильно поставленном бою – передвижение на ногах. Боксеры так всегда и говорят: передвижение на ногах, как будто можно по-другому двигаться… Но боксеры редко красноречивы, а понять, что подчиненные мысли, а не страху ноги всегда выручат и приведут тебя на ринге куда надо, желательно пораньше…

У Конькова была своя машина. Ездили на ней в Серебряный Бор. Виктор бегал, бил по лапам… Все, словом, как во всех рассказах про знаменитых боксеров. Скучно повторяться, ей-богу!