— У меня трубу прорвало, и я не знаю, что делать.

Мне кажется, или формулировка предложения звучит как-то двусмысленно? А плевать! У меня квартиру затапливает, а я топчусь босыми ногами в холодной воде и ни хрена не делаю.

— Насть, ну говорили уже на эту тему.

Он смеется надо мной. Я отчетливо это слышу и все больше раздражаюсь.

— Да я серьезно! Я даже не знаю, где воду перекрыть. Каким-то волшебным образом кран вылетел из раковины, и вода холодным фонтаном хлещет во все стороны, — ору в голос, совершенно позабыв, что рядом с ним я всегда паинька. — Пожалуйста, помоги мне, — произношу тихо, горько всхлипывая.

— Так, успокойся. Минут через десять буду у тебя, раньше не получится. Посмотри на кухне красный кран, он должен перекрывать воду. Если его не будет, придется тебе охладиться и зайти в ванную, там под раковиной найдешь.

— Спасибо, — произношу, выслушав его команду, и сбрасываю.

Быстрым шагом направляюсь на кухню, стараясь не сесть на шпагат, и панически ищу кран, чтобы перекрыть эту проклятую воду. Да будь она неладна! Свалилась как снег на голову зимой. Нигде не найдя кран, собираюсь духом и врываюсь в ванную, прикрыв лицо спортивной кофтой. Под раковиной, наконец-то, нахожу заветный вентиль и перекрываю воду. Не проходит и минуты, как поток прекращается, а жалобный писк, взявшийся непонятно откуда, заполняет небольшое пространство ванной комнаты, заставляя зажмуриться и зажать руками уши.

Страх, что соседи этажом ниже поднимут панику, заставляет вскочить на ноги и схватить тряпку и тазик. Стоит ли говорить, что именно в таком виде, попой кверху, меня застал тот, кого я хочу видеть меньше всего?

— Оу, да ты, однако, умеешь встречать мужчин, Анастасия, — смеясь, произносит индюк. Да, черт возьми, именно сейчас он больше похож на напыщенного индюка, чем на страстного мужчину, что любил меня этой ночью.

— Шутки в сторону, — произношу я, выпрямляясь и одновременно сдувая мокрую прядь волос, так неудачно выбившуюся из пучка. — Мне реально помощь нужна, — произношу ну очень жалобно.

— Да я вижу. — Цепкий взгляд скользит по мне как-то странно, заставляет бросить на пол тряпку и обхватить себя руками. Словно защищаясь. Ну да, было бы от кого только.

— Туда, — киваю в сторону ванной и отступаю. Не хочу его нюхать, вот даже случайно не хочу.

— Как с полом закончишь, сделай, пожалуйста, горячий чай, — произносит довольно вежливо и с безразличным выражением лица скрывается в ванной.

Выдохнув с облегчением, снова хватаюсь за тряпку и насухо вытираю полы в коридоре, а также наполовину залитой гостиной. Ставлю ведро с тряпкой сбоку от входа, так, чтобы при выходе Сашка его не опрокинул, и с чистой совестью подхожу к зеркалу, посмотреть на себя красавицу.

— Упс, — пищу еле слышно и с удивлением пялюсь на свое отражение, в долю секунды покрываясь краской с ног до головы.

Растянутые домашние треники с висячими коленками, потому что мне нравится печать, сидя в позе лотоса. Майка размера «плюс сайз», насквозь промокшая, сидит практически в облипочку. По крайней мере, к груди точно приклеилась и выглядит теперь довольно вызывающе. Да еще растрепанный пучок на голове с выбивающимися прядями. Идеальная красотка, что сказать.

— Хватит на себя любоваться, пошли чай пить, — доносится от двери, ведущей в ванну, и я подпрыгиваю на месте, ругая его очень, ну прямо очень плохими словами. Приличная девушка таких никогда не скажет, даже если к ее виску приставить дуло пистолета.

— Да, конечно.

На ватных ногах отправляюсь на кухню, ставлю чайник и, немного подумав, достаю из шкафа домашнее печенье. Весь процесс сопровождается гнетущей тишиной, нарушаемой только время от времени шумом работающего котла. Финальной точка — бурлящая вода в чайнике и его визг.