В общем, один раз так неудачно попавшись в прошлом, теперь приходилось существовать на одну «белую» зарплату при минимальной ставке, потому как бонусы и прочее мне не полагались. В результате некое нездоровье в королевстве Датском можно было заметить уже в первый год нашей вроде как совместной жизни. Катя жила у себя, я у себя, а всё остальное наскоками, словно не у взрослых людей, уже готовящихся совершить следующий шаг, а у подростков.

Но, что скрывать, я к этому даже привык и через какое-то время стал находить подобное существование весьма комфортным. Например, пусть на горячий ужин я не мог рассчитывать, но никто не мешал накатить под пельмешки бутылочку-другую тёмного нефильтрованного. А то и стопочку опрокинуть, если мне было точно известно, что подруга сегодня ко мне не нагрянет. С устатку оно самое то. А затем нацепить шлем виртуальной реальности, зная, что никто не будет меня беспокоить, и завалиться на диван, убежав от серой действительности в иллюзорные миры.

Шлем у меня тоже был особенный. «Суперхендмейд», можно сказать! Полноценная виртуальная реальность, всего лет пять как из фантастики ставшая чем-то обыденным, так и не получила ещё полноценного массового распространения. Ценники на оборудование весьма и весьма кусались, особенно на новинки, которые массово появлялись каждый год и на которые ориентировались производители VR-игр.

Надо признать, что заинтересовался я этой темой всё же не из-за хорошей жизни, а по той причине, что что-то во мне успело поменяться и былое холостяцкое существование уже перестало казаться чем-то нормальным. Книги, компьютер, телевизор, да и другие нехитрые развлечения как-то потускнели, и в те дни, когда я оставался один, всё же хотелось чего-то большего.

В общем, я стал пробивать эту тему. Для покупки устройства, не обещающего в перспективе устареть через год с небольшим, мне – под пристальным присмотром нашего государства – требовалось бы голодать месяца три. Что, на мой взгляд, было неприемлемо. Наше превозносимое в любых новостях либерально-демократическое правительство человеку с пониженным статусом социальной значимости никогда не дало бы кредит. Нет, взять-то я его мог бы в любом из банков, но под такой грабительский процент и жутковатые пени, что в очередной раз сидел бы на голодном пайке, но только уже не пару месяцев, а незнамо сколько лет.

В общем, куда ни плюнь при нашей «свободе и демократических ценностях» везде клин. И, к сожалению, виден он мне стал только после того, как я лично одномоментно оказался малозначимым членом общества. Как и то, что живу я не при повсеместно порицаемом коммунизме в Кровавом СССР и не при несостоявшейся монархии, которую обещали в девяносто втором участники провалившегося «восстания Вершинина», а, как говорят по телевизору, «в самом справедливом и человечном обществе на Земле»… Хорошем таком, с хищным оскалом капитализма.

Даже не верится, что после ужасов и позора девяностых, которые нам в учебниках описывали чуть ли не как золотой век, управляющая страной семибанкирщина смогла, пусть и путём огромных жертв, победить в Третьей мировой войне 2014–2017 годов. И против кого! Против так обожаемых ими ранее США, которые позарились на их неприкосновенные капиталы.

До сих пор помню, как мелким пацаном, лет пяти, трясся в метро во время ядерной бомбардировки Москвы. Сейчас-то старую столицу никто уже и не вспоминает, а я когда-то там родился, и выжили мы с мамой и папой только потому, что ближайшая станция подземки располагалась довольно глубоко под землёй.