– Я не знаю никакого ун-Катора, – сказал он. – Если это все, что ты хотел сказать, то можешь уходить…

– Вы, – произнес Виктор.

– Что? – сдвинул брови старик.

– Обращайтесь ко мне на «вы». – Антипов не собирался никому давать спуску. Он знал: уступишь в мелочи – потом сядут на шею. – Я – дворянин.

На миг показалось, что старик рассмеется, – так сжалось его лицо. Но оно тут же разгладилось.

– Уходите, господин дворянин, – сказал он. – Нам не о чем говорить.

Виктор опять оказался перед нелегким выбором: убраться или продолжать настаивать. Этот ун-Мусеп не мог не знать ун-Катора. Но почему он скрывал знакомство? Если на него надавить, к чему это приведет? Может быть… ун-Мусепа раскрыли жрецы Зентела и теперь он под колпаком?

Последнее соображение показалось Антипову разумным. Он коротко кивнул и повернулся, чтобы пойти к дверям. Однако не успел сделать и шагу, как за ближайшей стеной раздался звук, напоминающий шарканье ног то ли дряхлого деда, то ли глубокого инвалида. Этот звук, почти совсем неслышный, вдруг встревожил ун-Мусепа. Старик бросил быстрый взгляд на гостя, потом на дверь – и быстро спросил теперь уже высоким, а не глухим голосом:

– Вы с какой стороны пришли сюда?

– Собирался подойти прямо к дому, но заплутал и обошел дом вокруг, – ответил Антипов. – А что? Что-то случилось?

– Видели кого-нибудь?

– Какого-нибудь человека? – уточнил гость. – Да. За домом кто-то работал в одной из ниш.

– Заприте дверь! – приказал старик. – Живо!

– Что? – не понял Виктор.

Ун-Мусеп не стал повторять. Он довольно резво для своего возраста подскочил к двери, закрыл ее на задвижку и даже придвинул к ней тяжелый стол.

– Что это значит? – молодой воин спросил хозяина дома сразу, едва тот оставил стол в покое. – Я получу объяснения?

– Вы кем приходитесь ун-Катору? – вместо ответа спросил старик. – Он повстречал вас случайно и направил ко мне или…

Виктор колебался всего мгновение. Потом достал из легкой наплечной сумки письмо и протянул его.

Старик поднес желтый лист к одной из свечей и быстро пробежал глазами. Антипову показалось, что ун-Мусеп перестал горбиться и прибавил в росте.

– Значит, ритуал? – Губы старика сложились в злую усмешку. – Ун-Катор решился на ритуал! Он его сам проводил, что ли? Но нужны несколько магов!

Виктор неопределенно пожал плечами. Говорить о богах не следовало. Провальный ритуал не привлечет внимания жрецов даже в случае неблагоприятного стечения обстоятельств, а вот рассказ об Аресе или Кеале произведет настоящий фурор.

– Можете не отвечать. – Ун-Мусеп словно увидел мысли гостя. – Ун-Катор вам сказал, зачем посылает ко мне?

В этот момент дверь отчетливо скрипнула, словно на нее кто-то надавил, пытаясь войти.

– Отвечайте на вопрос, господин дворянин! – Требовательный голос старика не позволял Виктору даже обернуться.

– Он сказал, что мне поможет Хранитель Слов. – Антипов все-таки повернул голову, чтобы убедиться, что с дверью все в порядке. – А кто там? Снаружи.

– Вам известно, что такое Хранитель Слов? – Ун-Мусеп не обратил на последний вопрос никакого внимания. Он подошел к визитеру поближе и смотрел так пристально, словно пытался заглянуть своими серыми глазами в мысли.

– Да, – ответил Виктор.

Хранителем Слов была книга, куда орден Предчувствия Рассвета заносил свои наблюдения за всеми неудачами с ритуалом. Орден был стар, и книга накопила массу систематизированных сведений. Маги установили, что самое важное значение имеет то, о чем думал человек во время инициации. Они считали, что ритуал менял местами причину и следствие и нередко сам приводил к событиям, которые ему предшествовали. Ун-Катор полагал, что в злоключениях Риксты в тот день виноват именно ритуал. Благодаря инициации слуга оказался в тюрьме, а Виктор переживал и думал о нем.