Я украдкой покосился на Себа, колдующего над очередной дверью. Комната была рядом с графской, в которую мы заходили перед этим, и которую хочется вычеркнуть не только из памяти, но и из логов. Не спрашивайте, что там было. Скажу лишь, что даже такой стойкий парень, как наш охотник, проблевался. В общем, дверь в соседнюю комнату оказалась не только массивной, обитой железом с обратной стороны, но ещё и с хитрющим замком, о который Себастиан сломал уже десять отмычек и, кажется, у него осталась последняя.

Я замер, боясь дышать. Чувствовал, что там нас ждёт не только зеркало, но и много чего интересного внутри. Себ, видимо, думал о чем-то таком же, даже ругаться и требовать золото за каждую сломанную отмычку перестал. Поэтому, когда рядом что-то рыкнуло, никто из нас не обратил внимания. Ну, может пёсик графский, тот вроде бы прежде, чем заболеть, охоту жаловал. Нет, я сам-то собак не видел. Да вообще мало чего заметить успел, кроме прелестей Изабеллы, но не суть.

– Винс, если ты голодный, иди вниз, там, скорее всего, уже вернули стол-фуршет.

– Я не голоден.

– Ну а чего тогда рычишь? А! Твою мать! Последняя сломалась. – Себастиан сплюнул и двинул сапогом по двери. – Всё, не откроем уже. Да хватит уже рычать! – он развернулся и стукнул меня по плечу.

– Это не я…

Думаю, здесь была бы уместна замедленная съёмка. Потому что всё случилось слишком быстро, но довольно эпично, даже со скидкой на моё человеколюбие. Я не в том смысле! Ну, вы поняли. Итак, представьте, что все шло в замедленной съёмке, как во время взрыва в каком-нибудь шоу по визору, когда герои успевают увернуться от опасности. Мы с Себастианом повернулись на рык и увидели вчерашнего варвара, недобро зыркающего на нашего охотника. Не спрашивайте, почему он рычал. Но стоило нам его заметить, как тот бросился на нас. Еле увернулись! Слава Илону Маску и моим вампирским навыкам. Все-таки Высший – это вам не жалкий стригой, которого все, кому не лень, пинают. А вот дверь варвар пнул основательно. Не пнул – протаранил, снеся с петель. Но и ему тоже хорошо досталось.

– Будем считать, что это была двенадцатая отмычка. Но ты потом мне все равно новый комплект купишь! А лучше – три!

Себастиан отцепился от меня, отряхнул руки и прямо по телу отключившегося варвара прошёл в комнату.

– Слушай, а тут видимо тоже фигня какая-то случилась…

Я, стараясь не задеть тело, зашёл внутрь и осмотрелся. Справа широкая кровать с балдахином, слева – трюмо с чернильными принадлежностями. На стене по центру висел портрет не то девушки, не то женщины неопределённого возраста. Мышиного цвета волосы спрятаны под черным чепцом с белым кружевом, на ней строгое чёрное платье с высоким воротником, отороченным, как и чепец, белым. В руках молитвенник с чётками. Казалось, эту картину нарисовали в протестантской Англии, или в штатах начала колонизации.

– Матушка графини Изабеллы? – предположил я, меня, почему-то, заинтересовал этот портрет. – Если она, то где кулон?

– Я бы тебе ответил, – довольно усмехнулся Себ, распихивая что-то по карманам, – но меня оштрафуют. Кстати, вот тебе зеркало, – и кивнул на трюмо, которое только что обчистил.

Ладно, проводить поучительные беседы после того, как сам нанял его взломать дверь, глупо. Поэтому я просто подошёл к зеркалу и едва не отшатнулся, увидев своё отражение. Нет, не потому, что в некоторых легендах вампиры не отражаются в зеркале. Я себя очень отчётливо видел, но человек, ошарашенно смотревший на меня с той стороны, мало чем напоминал меня прежнего. Белые волосы, и они, кстати, реально блестели, словно только что из салона, куда Кара как-то затащила меня в принудительном порядке. К счастью, блестели только волосы. Кожа, хоть и была бледной, но все же не болезненно бледной, а просто очень светлой. Видела бы меня сейчас моя бабушка, её бы инфаркт стукнул. Дело в том, что я – мулат, ну в плане тот я, который сейчас в капсуле для виртуального дайвинга. С папиной стороны у меня бабушка негритянка, а дедушка – испанец, так что шансов быть белым и пушистым у меня не было. А тут на тебе! Не то, чтобы я расстроился, я же видел свои руки и волосы украдкой дёргал, чтобы цвет рассмотреть, но всё вместе и сразу это было как-то все равно внезапно. Черты лица прямее и тоньше – прощай нос с горбинкой. Глаза голубые… и злые, что ли? Бррр! Ну, хотя бы пресс оставили, уже хорошо. Знали бы вы, сколько времени и сил я угробил на эти кубики! Потом как-нибудь расскажу, если интересно будет, и если не забуду.