Например, забирал утром в подъезде бесплатные газеты, а потом умудрялся продавать их по офисам. А в офисах отщипывал от редких цветов листочки и выращивал из них цветы, которые потом продавал в эти же офисы. Громов вообще любил работать с офисами, именно там, по его уверениям, обитали самые незамутненные люди.

Громов посещал все дегустации, от печенья, до колбасы и кетчупов, и умудрялся на этих дегустациях наедаться на два дня.

Нашел в недалекой и вымершей деревне Рыжово столб с рабочим междугородным телефоном, который забыли поменять на карточный. Обычный человек равнодушно прошел бы мимо, обычный да, но не Громов. Громов не поленился, отыскал в Интернете схему особой звонилки, согнул ее из проволоки и испытал. Вполне успешно. После чего Громов периодически в Рыжово наведывался, чтобы бесплатно позвонить. Во Владивосток – оскорбить бухгалтера в логистической фирме или заказать пиццу в школу олимпийского резерва по гребле. В Калининград, в Дом дружбы народов, чтобы проклясть на немецком языке оккупантов и сказать, что Кёниг вернется законным хозяевам. В Хатангу, в Кемерово, в… Особой выгоды это не приносило, но Громова пьянил аромат халявы.

Вообще, по уверениям Громова, однажды он прожил целый месяц, не потратив ни рубля, напротив, совершил приращения к своему капиталу, размещая на сайте анорексиков видеорепортаж собственного похудения. Родители не заметили, потому что плотно занимались разводом, а потом наоборот, сводом. Врал, наверное. Хотя с Громова может статься, Громов совершил еще много деяний разной степени бестолковости, от отращивания на продажу волос до разведения шиншилл для шуб.

Кстати, периодически Громов вовлекал в свои приключения и посторонних, меня, например. Не потому, что мне хотелось наесться дармовой колбасы или обругать маникюршу в Хабаровске, просто иногда Громов придумывал и забавное. Например, собирал подписи в поддержку переименования улицы Станционной в Волдемортовскую или от имени городской администрации производил благотворительную приемку ногтей. Якобы по последним исследованиям британских ученых из ногтей можно было выделять ценный фермент, способствующий омоложению, весь сбор от реализованных ногтей Громов собирался передать в пользу приюта для бездомных животных «Муму». Что характерно, ногтей мы собрали почти два килограмма, полную трехлитровую банку, сначала эти ногти омерзительно стояли у Громова на подоконнике, а когда они окончательно засохли и скрючились, Гром залил их эпоксидной смолой. Получилась янтарная банка, заполненная черными ногтями, все это безобразие Громов наименовал «Valgalla Rising» и выставил на аукцион современного искусства.

И какой-то идиот купил. Если Громов не врал. А мог и врать.

После этого случая Громов серьезно подумывал податься в художники, но потом решил, что актуальное искусство сильно обуржуазилось, не к лицу ему, практически уже Че Геваре, думать о мелком и подлом.

– Сегодня новенькое, камрад, – ухмыльнулся Громов. – Тебе понравится. Все лучшее – детям.

В прошлый раз все лучшее детям мне не очень понравилось. Громов предложил нарядиться менонитами и отправиться с миссионерской миссией в эМСи «Псы Сталинграда». А я, дурак, согласился, думал, что эМСи – это музыкальное кафе. Реальность оказалась суровее. эМСи если и имели отношение к музыке, то весьма отдаленное, только на подходе к эМСи, увидев нескольких пузатых мужиков на мотоциклах, я осознал, что эМСи есть мотоклуб. И Гром собирается нести свет истины не кому-нибудь, а тру байкерам. Впрочем, обошлось. Нас уже почти собрались вывалять в перьях и забросить на крышу нужника, но, к счастью, в клуб заглянул Юрыч из «Plios Corcodiles», знакомый мне по благотворительным рейдам. Он нас и спас, объяснил товарищам, что это такая шутка, добрый флешмоб неразумных недорослей, ну и все такое, в результате отделались малой кровью, приняли участие в конкурсе поедания тушенки, вот и все. Ну, еще поклялись на ПТС М-72 по совершеннолетии вступить в байкеры.