«А потом все будут на меня пальцем тыкать! И ворота дегтем измажут! Никакой приданное не спасет!», - представила я, а на глазах выступили слезы. «Точно, любить будет!», - всхлипнула я, глядя на него с мольбой.
Я посмотрела на свои руки, которые были испачканы в вишне. Мне же потом этими руками деготь оттирать! Отец у меня вон какой суровый! Как по столу ударит, так все тараканы разбегутся. Выгонит он меня из дома, скажет, мол, опозорила, дочка! И умру я с голоду где-нибудь в лесу!
- А что я кушать буду? – спросила я, видя, что герцог сидит рядом со мной и обнимает меня.
- Тебе уже не придется кушать, - негромко произнес Герцог, не выпуская меня из объятий.
Нужно что-то делать! Иначе сейчас любовь у нас случится!
«Коли мужик к тебе пристает, ты сделай вид, что спать тебе охота! Любую охоту отобьет!», - вспомнила я разговор бабок на мельнице.
- Что-то я сегодня так устала, - вздохнула я, в надежде, что это отпугнет похотливого герцога, у которого есть невеста!
- Ты отдохни, - ласково произнес он, обнимая меня.
«Вот те раз!», - запаниковала я, понимая, что любовь у нас все-таки приключится.
- Ты отдохни, - послышался его голос. – Ты просто… устала.
«Сейчас как сорвет с меня одежду! Как начнет приставать!», - вертелось у меня в голове. Я посмотрела на красивое лицо герцога, и что-то внутри такое зашевелилось. Красивый он очень. Боюсь, не устою! Ну, если судьба такая, то пускай! Стисну зубы и потерплю.
Внезапно в голову пришла мысль. Напомнить ему о доброте и милосердии.
- Спасибо, - улыбнулась я, и погладила его по щеке– Вы очень добрый…
Не помогло! Он так посмотрел на меня, словно сейчас набросится коршуном.
«Если секаса не избежать – прикинься бревном!», - вспоминала я советы добрых старушек, когда отец закидывал мешки в телегу. - «Мужики, они живчиков любят! А бревна они терпеть не могут!»
Бревном, бревном… Так, нужно представить себя бревном. Я закрыла глаза и вытянулась.
В этот момент, я почувствовала, что бабки говорили дело! Меня положили на сеновал. Я пролежала так несколько минут, а потом открыла один глаз проверить. Вроде бы нигде не видно.
Но это был не повод расслабляться. Может, он раздевается где-то! При живой-то невесте!
Послышался шорох, а я увидела герцога, стоящего и смотрящего куда-то вдаль. Не ушел! Не улетел! Он расстегнул пуговицу на воротнике. Раздевается! Долго будет! Мужчины – они долгие! Вот, мой брат Мартин! Отец его как-то в погреб послал за козьим сыром. Так его два дня не было! Я ушла в лес за ягодами, и только тогда он вылез!
И тогда я не выдержала и решила сказать напрямую.
- А что? Любови не будет? – спросила я, гордо глядя на крылья герцога. – Правильно! Нечего невесте изменять!
Герцог внезапно обернулся, а я вытряхнула на солому раздавленные ягоды.
- При живой-то невесте! Ай-я-яй! – покачала я головой, зная, что сердце у него доброе. Доброе, но щедрое! Вон сколько девок в нем помещается!
Герцог смотрел на меня круглыми глазами. Стыдно ему, видать! Ой, как стыдно! Пристыдила я его.
- И не смотрите на меня так, - поучительным голосом заявила я, вытаскивая последние раздавленные ягодки и глядя на пятно на рубашке. - Пора вам остепениться уже! А то жениться собрался, а все девок на сеновал таскает! Хорошо, что на меня попал! Другая бы не отказала! И изменили бы вы своей невесте! И стыдно вам потом было бы!
По глазам было видно, что мало кто герцогу правду говорит! А я скажу! Другие бы обниматься полезли, а я – ни-ни!
Я встала и направилась в порученные мне амбары, проверить, как там поживают крысы. Большое дело сделала! Герцога уму-разуму научила!