– Действительно, хорошо, – протянула я, задумчиво постучав указательным пальцем по своей нижней губе. – Лола – грамотная?

– Пф! Откуда?! Грамоте обучена только высшая знать, да средний класс. А Лола из деревенских.

«Значит, не только не скажет, но и не напишет. Блин. Жалко девчонку!»

Отмахнувшись от эмоций (сейчас для них не время!), строго посмотрела на Гордея и Раю.

– Тогда слушайте сюда…

В трёх предложениях раскидала план дальнейших действий.

Личной горничной, Рае, была поручена забота о Лоле. Постоянный пригляд за ней. Чуть позже я решу, что делать и с ней, и с Раей заодно.

Гордею выпала задача посложнее: разложить убитых по их кроватям. А завтра, когда начнётся общий кипиш, прийти на помощь первым и, как единственному оставшемуся офицеру, поддержать меня во всех начинаниях!

Однако, прежде чем выпустить пленников из клетки, я не могла не спросить:

– Вы же понимаете, что обо всём, что здесь случилось на самом деле, надо молчать? – из-за пояса вытащила пистолет и повертела его на указательном пальце, наблюдая, как парочка подельников красиво бледнеет. – Если хоть одной живой душе сболтнёте… и сами сразу… «приболеете». Я понятно объясняю?

– Так точно, госпожа! – тут же отрапортовал офицер.

– Д..дда, – выдохнула Рая, поёжившись.

Оказавшись на свободе, девушка осторожно помогла Лоле подняться и повела её прочь, оглядываясь на меня всю дорогу до двери.

Гордей быстро раскидал офицеров по кроватям, находчиво накалил в очаге камина кочергу и каждому извращенцу оставил на лице несколько ожогов, которые потом с брезгливостью на губах расковырял перочинным ножиком.

– Так на оспинки больше похоже, – бормотал вандал, но я с ним согласилась.

Правда, и ужаснулась одновременно.

«Это какой же уровень медицины здесь, если дыра во лбу оспину напоминает?! Страшно кашлять!»

Что касается всего остального – я осталась довольна предложением Гордея. Пожар устраивать в месте, где все постройки стоят плотным рядом друг к другу – опасная затея. А так, уже завтра, эти извращенцы сгорят в праведном огне… и плакать о них никто не будет!

Что касается остальных жителей замка – пойму тоже завтра.

– Осталось герцога отнести на второй этаж казармы, – ворвался в мои мысли голос офицера. – Никто ничего не заподозрит. Этот шакал, простите мои эмоции, часто заваливался спать в свободные комнаты офицеров после оргий со своей дружиной.

– Гордей, – обратилась к парню, прищурив глаза. – Подумай и скажи: всех ли негодяев я убрала?

– Мне сложно ответить на ваш вопрос, госпожа. Я сам в крепости только два дня. То, что позволяли себе начальник стражи и четыре его офицера – это за гранью добра и зла! Раненые после последнего боя солдаты до сих пор лежат с необработанными ранами! Девушки и молодые женщины вообще словно тени! Они передвигаются по замку так бесшумно, боясь попасться на глаза любому мужчине крепости Моран, что наёмники зверолюдов позавидовали бы!

«Зверолюды… прекрааааасно…»

Гордей тем временем продолжал:

– Постоянно кто-то плачет или стонет от боли! Не замок, а тюрьмы императора Родая!

«Видимо, страшное место, если он вспомнил о нём для сравнения…»

– Я думал, что герцог ничего об этом не знает, – как на духу делился парень. – Пошёл к нему на поклон… а этот… этот… Он велел меня высечь и запереть в клетке для собак, где даже спину не разогнуть! Сучий выродок! – Гордей сбросил старика на кровать и от души плюнул на его дорогой сюртук. – Что касается молчания… Даже не думайте обо мне плохо, госпожа! Я никому не скажу о том, как вы нас всех спасли!

– Посмотрим, – прошептала тихо, не сильно обольщаясь. Я уже давно перестала верить обещаниям и клятвам. Поступки – вот, что говорит за человека! А обещания – это как вилами по воде водить. Пустое. – Так. Пойдём к твоим солдатам.