Из случайно услышанного разговора Фрин понял, что герцог и правда хочет в недалёком будущем получить себе из учеников школы надёжных и толковых помощников. Не зря же в каждом классе, над учебной доской, кроме изречения герцога Олега ре Сфорца: «Учиться, учиться и учиться», висело и другое его изречение: «Благородство по уму определять буду».

– Всё, выходи, Фрин, – сказал Цадий, укладывая грязную посуду в корзину. – Посыльный из госпиталя уже прибегал. До обеда ещё далеко – зайди к Лидоре, она тебе там кое-что вкусненькое приготовила.

Лидоре, ещё достаточно молодой женщине, работавшей поваром в школьной столовой, Фрин подлечил зрение, и она всегда старалась его подкормить. Правда, он был не единственным её любимчиком. Все худые мальчишки и девчонки из сирот или нищих семей Лидорой подкармливались сверх установленных норм. Это, конечно, было нарушением, но госпожа Кара, наверняка зная об этом – она вообще была в курсе всего, что происходило в школе и вокруг неё, смотрела на такое поведение своей рабыни, скорее, благожелательно. К тому же подкармливались ученики не за счёт других.

Школа вообще обеспечивалась всем необходимым с избытком. А ученики из сирот и черни, кроме бесплатной еды и одежды, получали и на карманные расходы.

Для кого как, а для Фрина пятнадцать тугриков в декаду школьной стипендии и двадцать пять за подработку в госпитале были огромными деньгами.

Раньше, до того, как он попался в руки агентов полковника Нечая, он и мечтать не мог, что будет получать такие деньги, да ещё на всём готовом.

– Фрин, не забудь! – напомнил о своей просьбе Крес.

– Не забуду! – пообещал молодой маг.

Из кухни, на ходу съев три ещё горячих пирожка с малиной, Фрин поднялся в свою комнату в общежитии, которую он делил ещё с двумя учениками с курса младше, быстро принял душ и переоделся из подменки, в которой отбывал наказание карцером, в рабочую одежду.

На выходе из комнаты он неожиданно столкнулся с Каминой, своей одноклассницей, из-за которой, собственно, вчера и случилась у него драка.

Ещё квартал назад девушка имела неосторожность поделиться с подругой тем, что влюблена в самого герцога Олега. На следующий день над ней смеялась уже вся школа, и хоть за прошедшие декады накал насмешек заметно снизился, всё равно временами Камине приходилось опять злиться и краснеть.

Нет, будь она поздоровее телом или обладай склочным характером, возможно, всё бы и быстро закончилось. Но эта, с детства недокормленная сверстница Фрина, не отличалась ни тем, ни другим.

Крес, неплохой, в общем-то, парень, любил иногда подшучивать над своими товарищами и подругами, и это удивительным образом совмещалось у него с тем, что сам он шутки над собой не терпел и часто лез в драку при малейшей насмешке над ним. Наверное, половина розог у Цадия тратилась на задницу Креса.

Так и в этот раз, стоило ему в ответ на свою подначку в адрес безропотной Камины услышать от Фрина шутку в свой адрес, как он тут же вспылил.

Вчера госпожа Кара так и вовсе пригрозила написать его отцу в полк, что изрядно напугало драчуна. Отца он не боялся, а очень любил и уважал, и не хотел его огорчать.

– А ты чего на карету не пошла смотреть? – не очень дружелюбно спросил Фрин одноклассницу, обходя её и двигаясь к выходу из общежития.

– Я с тобой, в госпиталь. Насмотрюсь ещё.

Камина тоже была магом. Ещё более слабым, чем Фрин. Кроме боевых заклинаний Пламя и Сфера, ей удалось выучить пока только Сохранение. Но в госпитале она помогала, работая простой санитаркой.

Помимо денег, которые этой дочери нищих были нужны, она всё время ожидала приезда герцога, иногда наведывающегося в госпиталь, как и в другие присутственные места, кроме, пожалуй, школы, шефом которой была его сестра графиня ри Шотел. Никакие насмешки совсем не влияли на надежды Камины.