Волчица кивнула и направилась к выходу. На пороге Далила обернулась и сказала неожиданно:

– Эления, не переживайте за вашего дракона. Он уже выбрал вас, значит, останется верным навсегда. Истинным не изменяют.

Я долгое мгновение смотрела на нее с благодарностью, а затем от души пожелала:

– Далила, пусть у вас с мужем все получится, и Рада пошлет вам малыша!

Ужин подали мгновенно. Нежное мясо с овощами и пряностями, наваристая похлебка, теплый ароматный хлеб. А на десерт – свежие ягоды, от которых я с сожалением отказалась. Побоялась, что у Сашки разболится животик. Поев и накормив сына, уложила его рядом с собой – так было уютнее и спокойнее в чересчур просторной комнате.

Уснула мгновенно, а проснулась будто от толчка. Затаив дыхание, я прислушалась, пытаясь понять, есть здесь кто-то еще или это просто отголоски дурного сна меня растревожили? По ощущениям на дворе стояла глубокая ночь. Сколько мне удалось поспать? Час? Два?

Тревога не отступала, и я приоткрыла глаза, взглянув из-под ресниц. На фоне большого окна отчетливо выделялась мужская фигура.

– Кто здесь? Я закричу! – предупредила строгим шепотом, а у самой поджилки затряслись.

Мелькнула мысль, что это нелогично, но инстинктивно я старалась не разбудить и не напугать спящего сына.

– Не бойтесь, лейра! Я не причиню вам вреда! – так же шепотом ответил мне незнакомец, выставив открытые ладони.

– Ульрих?! – узнала я ночного гостя и села на постели. – Ты же Ульрих! Сын Далилы и Райда!

– Верно. А еще я – тот самый волк, которого вы освободили из клетки, лейра.

– Поверить не могу! – ерничала я от возмущения.

Убедившись, что сыночек спит, я поднялась, завернувшись в длинный халат, и подошла к оборотню ближе. Ульрих походил на своего отца. Прямо копия, разве что значительно моложе, и более сухой и жилистый, а в волосах пока нет и намека на седину.

– Прошу прощения, что потревожил вас, лейра Эления, но мне нужно с вами поговорить.

– А нельзя было отложить разговор до утра? – поинтересовалась я, едва сдерживая зевоту.

– Не думаю, что генерал с вас хоть на минуту глаза спустит. Он и сейчас был бы здесь, да отец увлек его разговором. К тому же моя мама… Она настрого запретила мне приближаться к вам. Боится, что генерал будет ревновать, и это может плохо кончиться.

Сказанное повергло меня в легкое недоумение.

– Глупости какие… – пробормотала я и уточнила: – Ты утверждаешь, что твой отец отвлекает сейчас генерала, чтобы ты мог со мной спокойно поговорить?

– Не совсем так, просто удачное стечение обстоятельств.

Что ж, у всех свои странности. Я решила не вникать, да и спать больно хотелось. Сдерживая зевоту, я опустилась в кресло, стоявшее прямо у окна и, посмотрев на оборотня, поинтересовалась:

– Обязательно было лезть через окно?

Ульрих сверкнул клыкастой улыбкой, или это в свете луны мне показалось, что его клыки чуть острее, чем у нормальных людей?

– Обязательно. У порога дежурят соглядатаи матери, ей тут же доложат, что я здесь, и она мне головомойку устроит, а я этого страшно не люблю!

– И будет права! Ульрих, тебе не кажется, что слегка невежливо врываться вот так, когда люди спят? В твоем возрасте пора бы об этом знать, – поддела я оборотня, не сдержавшись.

– Совершенно верно, лейра! Но разговор действительно важный! Лейра Эления, вы спасли меня, и я хотел сказать, что можете рассчитывать на ответную услугу в любой момент. Волки всегда платят долг жизни.

– Спасибо, Ульрих. Но тебе скорее Беляну стоит благодарить, а не меня. Если бы не она, мы бы даже не узнали, что ты в беде. Это моя служанка увидела тебя и бросилась на помощь.