– Возле телевизора, а ты?

– С тобой, разумеется. – Как нечто само собой разумеющееся, заявила та. – Отожмем у Мо пульт и включим что-нибудь нормальное?

– Итак сойдет. – Усмехнувшись, отозвался я. Пусть сегодняшним вечером насладятся сполна все и всем, ведь уже завтра всё может кардинально измениться, и эта безмятежность, покой, станут недосягаемой мечтой, или попросту последним сном покойника – то есть, меня. Так думал я, но…

Жужжание телевизора, бормотания Шень на кухне с бесконечными то разгорающимися, то утихающими выкриками, а также полыхающая жаром Афина, устроившаяся в обнимочку со мной, не давали даже надежды на хоть какой-то короткий сон. Сказывалось волнение, некое предчувствие, что ли. Куда без него то, в два часа ночи… Без воспоминаний о том, как не решился признаться в любви Светке из девятого «Б», как испортил любимую вещь дедушки, будучи в пятом классе. Боже, почему в этот поздний час в голову лезло абсолютно всё, кроме спасительного сна?!

– Расслабься, Миша. – Пальчики подсевшей к изголовью Хуалинг коснулись моих висков. – Пожелания, предпочтения, какое место ты бы сегодня хотел посетить больше всего? Лазурные пески Ямайки? Видела сегодня в сериале, там красиво, или, быть может, холодный снежный восток в объятиях жарких наложниц и…

– Дом, хотелось бы увидеть родных… – коротко ответил на её вопрос, тем самым поставив девушку в тупик.

– Прости, я не смогу скопировать поведение твоих. – Печально отозвалась та. – Могу попробовать, но… – Она ведь тоже была не всесильна.

– Да ладно, давай Ямайку, и себя туда добавить не забудь, поваляемся немножко под жарким солнышком. – Вслепую умудрившись щёлкнуть сидевшую рядышком по носу, отозвался я, тут же провалившись в сладостное ощущение накатывающей волны расслабления и удовольствия. Жаль, конечно, что так и не получилось увидеться с матерью и отцом, даже во сне.

Впервые то ли способности Мо дали осечку, то ли я попросту не успел запомнить что-либо из своего райского путешествия, но не было ни пляжей, ни пышногрудой симпатяги под боком, только холодная тьма и ещё более мерзкий и неприятный звон будильника. Халтурщица, и за что я её только кормлю.

– Подъем, лежебока. – щекоча, прошелся кто-то ноготками по моей торчащей из-под одеяла пятке. – Нас ждут великие дела. – повернув голову на бок, я понял – это была точно не Афина. Растрепавшиеся за ночь длинные светлые волосы девушки, обвив меня словно сигнальная система, лезли в рот, глаза, нос и уши. Блять, как так вообще жить-то можно?! Выбравшись из хитросплетенной ловушки, толкнул я в бочок ту, краем глаза заметив, что дамочка была полностью голой. Когда она только успела?

– Завтрак на столе, вы уж извините, кофе в постель не доставляем. – Ревниво фыркнув, проговорила Мо. Интересно, отсутствие снов было той же причиной, что и отсутствие её настроения? Ох, только сценок мне сегодня с утра по раньше не хватало. К счастью, их и не последовало. На кухне при свете лампы всё так же бодрствовала Ки, наслаждаясь кофейком и очередной партией полюбившейся игрульки. Лишь одна Мо, как настоящая мать-героиня, хлопотала по дому. На плите у неё что-то по-домашнему журчало, сама она подготавливала мою новенькую офисную форму, попутно пытаясь докричаться до Афины, требуя «воровку» наконец-то поднять свой тощий зад с кровати и привести себя в порядок.

– А я итак всегда в порядке – зевая, отозвалась длинноволосая. – Сама неотразимость. – Словно пьяная, хлопая глазами, всё же сумела подняться та, пусть и не с первого раза, вслед за чем, шлепая ножками по полу в чем мать родила, отправилась в уборную.