– Sept! – воскликнул усатый крупье.

– Это что же обозначает? – задал вопрос Конурин Капитону Васильевичу.

– Седьмой номер выиграл. Лошадь под номером седьмым первая пришла.

– А я?

– А вы проиграли со своим четвертым номером.

Конурин сделал гримасу и привстал.

– Вот тебе и здравствуй! На два французских четвертака уж умыли купца, – проговорил он. – Что же теперь делать?

– Отходить прочь или вынимать еще два франка и отыгрываться.

– Надо попробовать отыграться. Была не была. Будто четыре рюмки водки выпил. Вот еще два франка. Мусью! Как вас? Эй, красный нос! Давай сюда еще билет! – поманил к себе Конурин крупье с красным носом.

Лошадки опять забегали и остановились.

– Quatre! – объявил опять усатый крупье.

– Четвертый номер выиграл, – перевел Капитон Васильевич. – А у вас, земляк, какой номер?

– Фу-ты, чтоб тебе провалиться! А у меня пятый. На четыре четвертака умыл купца. Надо еще попробовать. Не пропадать же моим четырем четвертакам. Красный нос! Комензи… Еще билет.

Конурин проиграл и в этот раз.

– Что ж это такое! Опять проигрыш! – восклицал он. – На шесть четвертаков уж мне полушубок вычистили. Ловко! Нет, так нельзя оставить. Надо отыгрываться. Весь полк переморю, а добьюсь, что за болезнь! Билет, мусью! Поворачивайся. Да нельзя ли разменять золотой?

– А вот та дама с челкой на лбу два раза подряд до четырнадцати франков выиграла, – указала ему Глафира Семеновна. – Вот счастье-то!

– Что мне за дело до дамы с челкой, матушка. Я знаю, что вот меня не пито не едено уж на шесть четвертаков наказали.

Снова забегали лошадки и остановились.

– Ну что? – бросилась Глафира Семеновна к Конурину, стоявшему с развернутым билетом и смотревшему на свой номер.

В ответ тот плюнул:

– Тьфу ты пропасть! У меня третий номер, а выигрывает второй. Восьми четвертаков уж нет. Но нельзя отставать. Не бросать же им зря деньги… Мусью! Гебензи!

– Да что вы по-немецки-то! Здесь ведь французы.

– Поймет. На свинячьем поймет, коли видит, что деньги можно взять.

Опять проигрыш.

– Ну что ж это такое! Маленького золотого уж не досчитываюсь! – воскликнул Конурин. – Неужто до большого золотого добивать?

– Давайте, земляк, пополам ставить. Вы франк, и я франк. Авось на два счастья лучше будет, – предложил ему Капитон Васильевич.

– Ходит. Вот франк. Но все-таки я для себя и отдельный билет возьму.

– А дамам положительно счастье, – сказала Глафира Семеновна. – Вот сейчас и другая дама взяла четырнадцать франков. На два франка четырнадцать франков, что ж, ведь это двенадцать франков барыша. Это совсем хорошо. Я, Николай Иваныч, тоже хочу попробовать сыграть, ежели здесь такое счастье дамам. А трудности в игре ведь тут никакой. Дай-ка мне несколько франков.

– Вот тебе франковый пятак.

И Николай Иванович подал жене серебряную пятифранковую монету.

– Билье! Доне муа ле билье! – кричала крупье Глафира Семеновна.

Билет взят. Лошадки завертелись. Глафира Семеновна проиграла. Поодаль от нее чертыхался Конурин. Он тоже проиграл.

– Нет, здесь положительно подсадка! – говорил он. – Дама выиграла! Дама! А почем я знаю, какая это дама? Может быть, это дама своя, подсаженная. Да подсаженная и есть. Вон она перемигивается с красным носом, который билеты продает.

Игра продолжалась. К выданным ей пяти франкам Глафира Семеновна взяла уже у мужа еще франк на билет.

– Ведь вот что удивительно! Как только я начала играть – сейчас мужчины стали выигрывать. Вот незадача- то! – бормотала она мужу, принимая от крупье третий билет.

– Положительно здесь карманная выгрузка и больше ничего. Просто дураков ищут, – поддакнул ей тот и прибавил: – Погоди, вот на пробу и я возьму себе билет. Мусье! Мусье! Анкор билье!