Через десять минут бега Пейтон надоело «Утро с Джо», и она переключила на Си-эн-эн. Ведущую Поппи Харлоу она знала лично и часто смотрела ее передачу по утрам. Сегодня Поппи вела репортаж из Лондона, а в студии за столом сидел Дон Лемон. Пейтон так увлеклась изменением настроек, что не сразу заметила, как Дон прижал палец к уху и сказал: «Минутку, Поппи, у нас, кажется, экстренная новость». В ту же секунду на экране замельтешили красные буквы, сопровождаемые тревожной барабанной дробью: экстренное сообщение. Пейтон закатила глаза. Вновь открывшиеся факты о старом расследовании или действительно что-то новенькое? Такими заявлениями злоупотребляли все каналы. Разумеется, это привлекало внимание, однако опросы показывали, что у зрителей вырабатывается иммунитет. Пожар в Пентагоне, который устроил не террорист-смертник, и никто не погиб? Подумаешь, новость! Рекордное закрытие торгов в Китае? Не впечатляет. Разлив нефти у берегов Индонезии? Дальше. Появление красных букв могло оправдать разве что покушение на президента или «грязная бомба» в метро.

Дон вернулся – до крайности возбужденный.

– А сейчас мы с вами перенесемся в жилой квартал Манхэттена, где находится мой коллега Джейми. Джейми, что у тебя?

Юноша с галстуком-бабочкой озабоченно посмотрел в камеру.

– Как ты знаешь, Дон, мы продолжаем следить за развитием событий. Пока могу только сказать, что ФБР стянуло сюда большое количество сил, а это никогда не делается без достаточных оснований.

«Надо же, какой блестящий анализ!» – подумала Пейтон.

Стоп. Нажав кнопку аварийной остановки, она сощурилась на экран, не веря глазам. Это что, ее дом на заднем плане? На экране вновь появился Джейми, едва сдерживавший возбуждение, а за его спиной застыл их швейцар Питер.

– Что за… – пробормотала она скорее взволнованно, чем обеспокоенно.

Неужели сейчас арестуют кого-то из их дома? Тревожно кольнуло сердце, но тут Пейтон вспомнила пластического хирурга – полного кретина, который жил в пентхаусе и постоянно публиковал в своем «Инстаграме» снимки женской груди «до»[3] и «после», называя себя королем сисек. Он прикрывал соски женщин наклейками-сердечками и фотографировался с их грудью во всех ракурсах, называя своих пациенток жемчужинами. «Представляю вам еще одну жемчужину – превращение в суперженщину с помощью импланта в триста тридцать кубических сантиметров», – и выставлял безголовые фото женщин, которые выглядели вполне мило «до» и порнозвездами «после». Каждый раз, когда Пейтон сталкивалась с ним в лифте или в холле, он напоминал о своем бесплатном предложении – ведь она все-таки знаменитость, и Пейтон натянуто улыбалась, хотя ее тошнило. Наверняка речь пойдет о сексуальном домогательстве, а то и об изнасиловании.

Интересно, наши в курсе?.. Она переключила канал и удивилась, увидев Джима, почему-то вернувшегося в студию без нее.

– Не судите нас строго, – произнес он фальшиво-доверительным тоном, от которого Пейтон захотелось пройти сквозь экран и выдавить ему глаза. – Как вы понимаете, это очень деликатная тема для всех в Эй-эн-эн.

Джим приставил левую ладонь к левому уху, возвел взгляд к небесам и едва заметно кивнул. И тут до нее дошло: его «ведут» продюсеры. Ее продюсеры! О господи! Это Шон? Почему она стоит здесь, на беговой дорожке, а Джим в эфире? Окаменев от ужаса, Пейтон не сразу заметила, что происходит на экране, переключившемся на место событий. Дверь распахнулась, из подъезда вышли двое мужчин в темных костюмах и огляделись. За ними следовали двое полицейских, мужчина и женщина, а посередине… ее муж.