Я беззвучно проговорила губами: 

— А искать Депутат не будет?

— Тяжело разобрать по губам. Но ты, наверное, про поиск со стороны Депутата говорила. Не, зачем ему. Он-то как раз здесь в плюсе больше всех. 

Я схватилась за голову. С одной стороны, мы прожили еще пару часов дикого стресса. А с другой, нас хотят уже не просто убить. Нас хотят казнить. 

Ася отрубилась буквально за пару минут прямо с банкой колы на кровати. А я, начав приходить в чувства, и одновременно осознавать, ЧТО ЖЕ всё-таки произошло, сначала почувствовала дрожь в теле, а дальше слёзы начали бесконтрольно капать на одеяло. Сейчас будет истерика. 

Я сиганула в ванную. Разделась. Встала под душ. И начала дышать. Одна волна бесшумного истерического плача — вторая — я старалась стереть сцены насилия из памяти, но они всё снова и снова приходили в сознание. Мама… Моя любимая мама…

Не знаю, сколько часов я  простояла без света в ванной, но через какое-то время входная дверь хлопнула. Ася решила выйти? Или нас… Я вспомнила, что Ася в отрубе. По моей спине прошла холодная электрическая дрожь. Если и её убьют — я себе этого никогда не прощу. Я тихо вышла из купели, замоталась первым попавшимся полотенцем и, схватив единственное, что можно было оторвать в темноте, на цыпочках вышла в прихожую номера. В комнате, напротив кровати, напротив Аси, что всё также держала банку колы в руке, сидел тёмный силуэт мужчины. Я рефлекторно метнула в него предмет, который был у меня в руке. Мужчинка, учуяв запашок — а в него летел ёршик — увернулся. Унитазный друг по инерции продолжил своё движение и с грохотом разбил вазу на столике. 

Ася подскочила от резкого звука и с просони, без разбору, кинула в силуэт первое, что было под рукой - банку недопитой колы. А потом, сонным голосом добавила: 

— Блин, там только две банки было! 

Я нажимаю на выключатель. Свет режет глаза. А Депутатишка отряхивается от сладкой газировки.

— Тебя только это сейчас заботит? — он посмотрел на расстроившуюся Асю, удивленный то ли её безумием, то ли гениальностью.

— Ну да. Если бы ты хотел нас замочить — то не шухерился по тёмным углам аки грызун сиротливый, — Ася протерла глаза, и подошла к холодильнику, — Ир, ты не против, если я выпью твою колу? Оч надо, — я отрицательно помотала головой, — Так, Гость, а ты что будешь? Спрайт, миринда, пиво? — она посмотрела на Депутатишку, который начал улыбаться.

— Воду без газа, пожалуйста.

— Любой каприз за Ваши деньги, — и Ася по-дружески кинула ему стеклянную бутылку, а дальше уселась на кровать. С рекламным звуком вскрыла баночку холодненькой. 

— Слушаем Вас внимательно, Депутат, — она улыбнулась мужчине. 

— Владимир Тихомиров, — и он отпил из бутылки.

— Приятно познакомиться, Владимир Тихомиров. Меня зовут Ася Чкалова. Мою подругу —  Ирина Смирнова. Но тебе это сто процентов уже известно, — разулыбалась Ася. 

— Да, и что тебе ещё известно? — Владимир подался вперед. 

— Ну раз ты ведешь с нами беседы, полные любезности, моя ставка всё-таки сработала. Ставка на сильнейшего.

Депутат не смог скрыть улыбки.

— Выходи за меня! 

— Хахах! Куда? На депутатскую смену? Не, спасибо, маман не поймёт. 

— Замуж! 

— Не ты первый — не ты последний, дружочек, — так что извините, я погулять еще хочу. А для пущей уверенности я всё-таки спрошу: насколько глубоко копнули в нашем вопросе? 

— В землю, — кратко ответил Владимир. 

Ася просто пожала плечами.

— Ну ладно, Ирка, собирайся, надо дома дела улаживать. Маман ещё лекцию прочтёт...

***
Дальше несколько недель был настоящий хаос. Ася каким-то образом договорилась со своей матерью и моей бабушкой — единственно оставшейся в живых родственников — о том, чтобы последние два месяца выпускного класса я доучилась в родной школе. Жить я должна была с Асей. А так как мама у неё постоянно на работе, так что фактически вдвоём.