– Ну уж нет! – покачал Дрю головой. – Чтобы ты потом срезался и зажал ящик пива? Договорились на двадцать, значит будет тебе двадцать! Да, Алекс?
Ладно… Значит, тут у них спор. И я должен двадцать раз взять на грудь вон ту бетонную громадину? Ну, давайте попробуем – я всё равно ничего не теряю…
Я пожал плечами, кивнул своим парням, занял место на жёсткой лавке, предательски скрипнувшей под моим весом, лёг на неё спиной и слегка поёрзал, привыкая к ощущениям. Обхватил гриф широким хватом, примерился и резко взметнул штангу в воздух, выпрямив руки над своей грудью…
И… Р-р-р-раз…
– Двадцать один! Поучили?! – ликовал Дрю, тыча пальцем в сторону проигравших пари мужиков. – Двадцать один! Гоните наш честный выигрыш!
Я опустил штангу в крепления, выпрямился, покрутил кулаки, разминая запястья, поднялся со скамьи и удивлённо покачал головой. Да уж… Неожиданно. Ну, зато теперь понятно, откуда у парнишки такое тело – друзья таскают его в самодельный зал. Хорошие у него друзья…
Тело почему-то непривычно заныло, требуя очередную дозу физической нагрузки, я упал обратно спиной на скрипучую скамью, обхватил гриф ладонями и вздёрнул штангу вверх…
Следующие три часа пролетели, словно три минуты. Мы с парнями немного потягали тяжести, выиграли у отчаявшихся мужичков ещё два пари, позанимались с грушей и устроили мини-чемпионат по армрестлингу, который с заметным отрывом, немного потешив свою самолюбие и взяв маленький реванш, выиграл всё тот же сорокалетний любитель споров.
После тренировки я принял душ на площадке, такой же самодельный и древний, как и всё остальное, немного посидел с парнями, раздавив честно заслуженные пару бутылок «Budweiser» и двинулся в сторону дома. День закончился гораздо интереснее, чем начинался…
Хотя, если вспомнить обнажённую девушку в моём душе – начинался он тоже неплохо. Была небольшая просадка в середине дня, но это такие мелочи, что на них даже не стоило обращать внимание…
Вернулся домой я поздно – кажется, было уже далеко за полночь. Мэри тихонько посапывала у телевизора на диване гостиной, свернувшись калачиком и поджав под себя ножки. Я аккуратно укрыл её пледом, стараясь не разбудить, задержался на секунду, наблюдая за хмурыми морщинками на её лице, развернулся и тихо пошёл к себе.
Скинул с себя всю одежду и без сил рухнул в свою кровать, закинув руки за голову и глядя на звёздное небо в открытом настежь окне. И даже не заметил, как спустя секунду уснул…
* * *
Два месяца моей новой жизни пролетели незаметно. Работа-дом-работа… Всё своё личное время я тратил на попытки овладения английским языком и общение со своими новыми друзьями по спорт-площадке. Хотя, общение у нас было больше одностороннее – я в основном слушал, иногда кивал, а чаще всего пожимал плечами.
Говорить за это время я даже не пытался, а вот понимать английскую речь мне уже было легче и проще. Привык. Ничего сложного на самом деле. Нет, порой любовь американцев к сокращениям и бормотанию ставили меня в тупик, но стоило сделать лицо чуточку попроще и немного глупее, как мне тут же объясняли всё гораздо медленнее и доходчивее. В каком-то смысле – быть дебилом не так уж и плохо.
Мэри… С Мэри было нескучно. Она постоянно о чём-то тарахтела и таскала меня за собой по магазинам, развлекая, как могла…
Мой отец, вернее отец настоящего Алекса, вернулся домой месяц назад. Вроде, мужик неплохой – серьёзный, суровый, вечно задумчивый и хмурый, витающий в своих мыслях. Бывший военный, сейчас работающий в какой-то частной конторе и обучающий персонал определённым, специфическим навыкам.