– Чиприано! – воскликнул он и добавил: – Сеньора Гальбергер не может меня дождаться…
И в самом деле, от эстансии во весь опор мчался Чиприано. Он правил коня прямо на становище торбасов, оставив омбу примерно на триста ярдов в стороне.
Но проехать мимо дерева ему не пришлось.
Гаучо отвязал коня, вскочил в седло и поскакал наперерез.
– Гаспар! – взволнованно воскликнул юноша, завидев его. – Ну что? Какие новости? Неужели ты не нашел их?
– Спокойнее, сеньорито, – отвечал гаучо, подъезжая. – Я нашел одного.
– Одного? Но кого же?
– Вашего дядю… Но увы…
– Он умер, умер. Так я и знал. Но где же моя кузина? Жива она или умерла? Гаспар, скажи, что она жива. Умоляю тебя, скажи, что она жива.
– Крепитесь, сеньорито, будьте молодцом, как всегда. С вашей кузиной, наверно, не так уж и плохо. Найти ее мне не удалось, но я уверен, что она жива. Что же до дяди, то приготовьтесь к самому страшному. Ну, обещайте мне быть мужчиной, и едем.
С этими словами Гаспар повернул коня и поехал к омбу, а за ним двинулся онемевший от горя Чиприано.
Но как только юноша увидел безжизненного всадника под деревом, к нему вернулась способность речи, и гаучо стал свидетелем такого взрыва боли и ярости, какого не ожидал от бедного Чиприано.
Глава XVI
Мертвец
Еще раз закат окрасил в пурпур пампасы, а сеньора Гальбергер все еще ожидала своих близких: и пропавших, и ускакавших на розыски. Один за другим уезжали люди с усадьбы, но никто не вернулся.
И теперь, устремив взгляд на окутанную мраком степь, она волнуется и плачет. Мрачная ночь представляется ей бездонной пучиной, поглощающей всякого, кто осмелится в нее погрузиться. Мгла сковала степной простор, и женщине кажется, будто невидимая рука набросила на пампасы густой покров, чтобы скрыть от ее глаз дорогих ей людей, быть может, уже заснувших вечным сном…
Так стоит она на веранде об руку с сыном, и оба напряженно вглядываются в бесконечную даль. Ничего не разглядишь в этом черном хаосе ночи, но мать и сын не покидают веранды. Сеньора в полном отчаянии. Не видать ей мужа и Франчески! Кто знает, вернется ли племянник… Раз и опытному и энергичному Гаспару не удалось найти пропавших, что может поделать мальчик – Чиприано? Наверно, всех их захватил какой-то могучий враг, и все они погибли, попав в одну и ту же ловушку!
Как ни томительны были часы ожидания, сеньоре Гальбергер предстояло нечто худшее… Но сначала ей довелось пережить минуту радости, мимолетную, как солнечный луч, последний перед грозой.
Внезапно собака, лежавшая у ног Людвига, насторожилась и с громким лаем бросилась во двор.
Мать и сын, перегнувшись через барьер веранды, устремили взгляд на черную равнину. Вскоре до их слуха донесся лошадиный топот, прозвучавший для них музыкой надежды.
К эстансии приближались всадники; с громким криком выбежала сеньора Гальбергер в сад и остановилась за воротами, у тына. Невдалеке чернели силуэты всадников. Людвиг еле догнал мать.
Увы, их было не четверо, а только трое!
– Это, должно быть, отец с Франческой и Гаспаром, – трепещущим голосом проговорила сеньора, – Чиприано, верно, разминулся с ними. Но и он скоро вернется…
– Нет, – покачал головой Людвиг. – Я узнаю белую кобылу Чиприано.
– Неужели отстал Гаспар?
– Не думаю, – печально ответил Людвиг, сразу сообразивший, что дурные предчувствия оправдались. – Едут двое взрослых мужчин, а вслед третий всадник – Чиприано.
Долго гадать им не пришлось. Всадники остановились у тына. Лунный луч осветил лицо передового: то был Гаспар, в его спутниках сеньора узнала мужа и племянника.