— Сколько ж нюансов, однако. Но скажу честно: мне уже очень интересно. А как я узнаю, какой подход нужен мне?

— Методом проб.

— И ошибок? — подхватил я и улыбнулся.

— В том числе, — улыбнулась в ответ Дарки. — Тебе поможет медитация. Ты вообще когда-нибудь медитировал?

— Нет, не приходилось.

— В твоём случае это даже хорошо. Знаешь как правильно медитировать?

— Ну, примерно представляю.

— Слышу в твоём голосе неуверенность, поэтому лучше объясню. Самое главное в медитации — внутреннее сосредоточение, самосозерцание, что поможет тебе добиться спокойствия и ясности ума. Благодаря этому ты сможешь лучше понять себя и, как следствие, определишься, какой подход в создании заклинаний тебе ближе. Предлагаю начать вместе со мной, так будет проще. Мне, конечно, медитация не нужна, но я тебя просто поддержу.

— А позу надо какую-то специальную занимать? — поинтересовался я, вспомнив стандартную позу для медитации — лотос.

— Опять же, индивидуально. Лучше занимать ту позу, которая тебе удобна, в которой ты можешь максимально расслабиться. Пока ты ещё неопытный в медитации, советую во время процесса закрыть глаза — легче будет сосредоточиться.

— Ага, понял. Ну тогда я готов начать.

— Начнём.

Пока я раздумывал, в какой позе лучше медитировать, Дарки уже приступила к медитации, ну или к имитации медитации. Она стояла сведя ноги вместе, голову чуть запрокинула вверх, а руки широко расправила, точно крылья. Глядя на неё, я залюбовался и забыл о медитации. Ну очень она грациозна и красива сейчас, хоть бери и картину с неё пиши.

«Так, не отвлекаться», — напомнил я себе и решил встать в такую же позу. Эта поза показалась мне подходящей, потому что ты словно открыт всему миру и себе. Вспомнились и чьи-то слова о том, что «хочешь изменить мир — начни с себя». Спорное утверждение, конечно, но в конкретном случае, по-моему, вполне подходит.

Встав немного дальше от Дарки, я закрыл глаза и широко распахнул руки, будто могу обнять целый мир. Но вот держать ноги вместе было неудобно, поэтому и их широко расставил, стараясь войти в необходимое мне состояние.

Как я ни хотел достичь желаемого скорее, получилось не сразу. То и дело в голову лезли различного рода мысли, напрямую связанные с грядущими проблемами. Но спустя какое-то время я смог успокоиться, представляя себя как вселенную, или как одно целое с ней, и испытал удивительное чувство причастности к миру в более широком смысле.

Сосредотачиваясь на главном, я словно бы летал по вселенным, глядел на разные миры и их жизнь. И мне стало так спокойно, так хорошо, как никогда не было. Потом я начал видеть бесчисленное множество планет, причём самых разных. И прекрасных, словно они рай во вселенной, и хаотичных, на которых невозможна жизнь, по крайней мере, для человека. Однако и самые страшные места меня совсем не пугали. И я понял, что достиг того самого умиротворения. Всё так, как быть должно.

Огненная планета, возникшая вскоре в сознании, пылала неимоверно сильно: на ней будто бы происходили извержения тысячи вулканов в одно время. И эта планета было очень похожа на огненный шар, которым я не раз пользовался. Так вот же она, подсказка, которую подкинуло моё сознание. Геометрические фигуры — то, что мне нужно.

Стоило мне подумать о них, как сознание начало подкидывать множество этих фигур, просто несметное количество. Во всём многообразии у меня довольно неплохо получалось вычленять именно те, что интересовали больше остальных. Я мог выстраивать из них любые образы, но пока ещё недостаточно чёткие. И я пробовал раз за разом создать что-то максимально точное, реалистичное, используя даже цвет. Да, мне удалось менять цвет каждой фигуры. Кажется, ещё одна подсказка от сознания, благодаря которой я стал понимать немного больше. Что интересно, каким-то образом каждый цвет ощущался по-своему. Красный и оранжевый отдавали жаром, синий — холодом, зелёный — приятным теплом, и так далее. Единственный цвет, который я не мог совершенно понять, — это чёрный. Я видел его, как и остальные, но почувствовать, воспринять не удавалось. Связав свои ощущения с цветами, я предположил, что чёрный не даётся потому, что относится к чёрной магии, которая мне, по-видимому, абсолютно недоступна.