- Не буду! – сказала я и отвернулась.

- Но госпожа! Вы же целый день не ели, -не унимался парень.

Внезапная догадка озарила голову, мне захотелось ее проверить.

- Скажи, а это ты сегодня утром и в обед подкладывал мне лепешки под салфетки?

- Что? – казалось, моряк сильно удивился. – Нет, вам относил воду и лепешку капитан.

- Капитан? Я думала, ты ее прятал для меня. Хотел накормить в обход приказа.

Парень смутился.

- Вы принадлежите господину, я бы не посмел.

Я разочарованно вздохнула. Вот как? Значит, никто на этом корабле мне не поможет, побоятся хозяина. Разве что, капитан?

- Вы поешьте, госпожа, - улыбнулся моряк и вышел из каюты. Ключ повернулся в двери.

Ароматы еды распространились повсюду, но мне уже не хотелось есть. Голова заболела сильнее, легкая тошнота подступила к горлу. Очень хотелось пить. Я глотнула воды из кувшина. Прохладная жидкость омыла мой желудок, но в горле продолжало жечь. Было больно даже слюну сглатывать. Вскоре пришел капитан и, увидев нетронутую еду, попытался убедить меня:

- Вам надо поесть.

- Не хочу, - сказала я, но увидев его обеспокоенное лицо, решила поблагодарить. – Спасибо вам за лепешки сегодня.

Он часто заморгал.

- Это не я, это господин.

- Не поняла. Назар?

Капитан кивнул.

- И какой смысл угрожать мне голодом, но при этом подкладывать лепешки?

Мой собеседник вздохнул:

- Он разозлился. Но навредить вашему здоровью тоже не хотел. Поймите, Назару никто никогда не отказывал. Вы первая такая… строптивая, простите.

- И что?

- Вот он и решил, что вы так…набиваете цену, - выдохнул капитан, не глядя мне в глаза.

- Знаете что? Ваш «господин» просто избалованный богач! Как это говорится, «белая кость»? На самом деле он тиран и мучитель!

Капитан поморщился так, будто оскорбления Назара причиняли лично ему физическую боль. Вот же верный…

- Госпожа, поешьте, -проговорил он, подождав, пока я выскажусь.

- Нет! Можете унести!

- Вы должны поесть. Иначе, господин…

- Ой, ну, хватит угрожать! Сколько можно! – возмущенно прошипела я и тут снова почувствовала сильное першение в горле и головную боль.

- Госпожа, - безуспешно пытался убедить меня мужчина. – Кстати, как ваша рана, кровь больше не идет?

Я фыркнула:

- Уходите! И это заберите, я все равно не буду есть! – указала ему на столик. Запахи вызывали тошноту, а не аппетит.

Капитан вышел, оставив поднос. Но я не намерена была нарушать обещание и не стала есть.

Я добралась до кровати и легла. Воздух в каюте казался густым и влажным. Голова заболела сильнее, я застонала, проваливаясь в забытье.

Сначала было жарко, и мне снились неясные картинки из моего прошлого, то солнечный день, то яркий цветочный луг. Солнце светилось, освещая огромные пастбища. Я попыталась понять, где нахожусь. Затем решила снять чересчур теплую одежду, мучаясь от головной боли и жара во всем теле. Затем стало холодно, и я задрожала, кутаясь в одеяло. Вдруг услышала громкий стон, но он, оказалось, принадлежит мне.

Меня звали по имени, но я кричала во сне, отказывалась от еды и ворочалась, металась. Подушка казалась мокрой от пота, а в горле было больно и все мое тело горело. Слышались голоса, сильные руки освободили меня от мокрой одежды и укутали в сухую огромную рубаху, кто-то трогал мой лоб и щеки. Я все время слышала:

- Аурика! Аурика!

Но у меня не было сил отвечать, я шептала и хрипела, из глаз текли слезы, кости ломило, и я выгибалась на кровати.
Внезапно стало тепло, я задышала спокойнее, прижимаясь к кому-то большому и уютному.

А потом вдруг к моим губам прижались чужие. Через них я почувствовала, как в рот попала влага. Попробовала вырваться и замотала головой, но мой подбородок удержали сильные пальцы и продолжали насильно через губы вливать в рот жидкость. Горьковатый вкус заставил сморщиться, но добравшись до горла, вдруг успокоил его, жжение стало слабее, и в какой-то момент я смогла ненадолго провалиться в сладостное забытье. Несколько раз кто-то приподнимал меня и снова целовал, и опять горлу становилось легче, и в очередной раз я просто с готовностью приоткрыла рот, позволяя живительной влаге проникнуть внутрь.