– Да и у нас в армии похожие понятия, – усмехнулся Тарасов. – Ты про пермский ОМОН так и не досказал…

Подойдя к освещенному изнутри бунгало, россияне услышали, как ржут латиносы. Забренчала гитара. Кто-то с шумом вывалился наружу, путаясь в противомоскитной сетке.

– Знаешь примету? Если с утра свадебное платье наденешь, к ночи обязательно трахнут, – проговорил Артем и, не дождавшись реакции на шутку, отошел в сторону.

– Ты это к чему? – крикнул Багратион.

– А к тому, что завтра все равно объясняться придется с полковником!

– Да куда тебя несет? – заорал Багратион.

– Долорес Ибаррури твою позову, дурень! – отозвался из зарослей бугенвиллии Артем…

Водка – высшее достижение русской цивилизации – до тропиков еще не дошла. Пили неплохой виски, загрызая хрустящим, пахнущим дымком мясом. Капитан десантников оказался мировым парнем: он напился первым и хрипло затянул знакомый мотив, оказавшийся в итоге «Катюшей». Чтобы не отстать от хозяев, Багратион запел «Сулико», делая глазки аппетитной Долорес. Десантники были вовсе не в обиде на русских советников: они весело вспоминали подробности дневной операции, темпераментно похлопывая друг друга по спине. Лейтенант Кеведо на правах куратора принимал поздравления: задержанного диверсанта передали в контрразведку, а три трупа – подстреленный Багратионом гость вскоре умер от шока – увезли в столичную судмедэкспертизу на опознание.

Лейтенант Гарсиа в платье в крупный горох, которое необыкновенно шло к ее загару, улыбалась, пережевывая белейшими зубами ароматное мясо. Ей пересказали историю, случившуюся у нефтяного терминала, и теперь Долорес с восхищением поглядывала на разгоряченного выпивкой Артема. Этот русский майор разоружил целый взвод десантников!

– За русских офицеров! – провозгласил нетвердо державшийся на ногах капитан Акантос. – Мы вас давно знаем и любим! Мы рады…

Он пошатнулся, и сразу несколько рук помогли бравому командиру десантников приземлиться.

Тарасов попробовал рассказать о своих приключениях среди руин Грозного, но запаса испанских слов ему не хватило: в ход пошла жестикуляция. Латиносы реагировали бурно, тут же комментируя ход боевых действий… А бедро Долорес все плотнее прижималось к колену Тарасова.

Стараясь не смотреть в сторону багрового от обиды Багратиона, Артем деликатно взял девушку-офицера под руку и отправился ее провожать на другой конец военного городка… «Прости, Анюта!» – только и успел подумать Тарасов. Полные губы Долорес со вкусом впились ему в рот.

Утро начиналось вяло. Пиликнул мобильный: подъем, майор! Артем открыл глаза. Лопасти вентилятора, кажущиеся ржавыми от бьющего сквозь жалюзи солнечного света, лениво вращались над его головой.

«Апокалипсис нашего времени, – подумалось ему. – Голова разламывается… А ведь сегодня предстоит еще одна поездка…»

Через четверть часа свежий после душа Артем с бутылкой минеральной воды уже барабанил в дверь багратионовского бунгало. Прапор выглядел помятым и грустным.

– Да встал я уже… Щас оденусь, – лениво буркнул горячий сын Кавказа и полез в холодильник.

На свет явились задубевшие, сложенные вчетверо камуфлированные брюки.

– Допился! – весело констатировал Артем. – Ты чего это штаны в холодильник засунул? Это на тебя самогонка американская так действует?

– Дурень, – спокойно отозвался Сашка. – Жвачку на задницу вчера случайно посадил – теперь свожу. Физику учил?.. Ладно, говори: едем уже, да?..

Ни слова насчет вчерашнего облома с Гарсиа Багратион не сказал: друг – он всегда друг, даже в тропиках.