– Вернулся, значит? А мы уже, грешным делом, тебя похоронить успели. Ушёл и как в воду канул. А ты вона, живой и здоровый. Да ещё и животиной обзавёлся. Как звать красавца твоего?

– Семаргл! – Булат рассеянно моргнул обожжёнными ресницами, с детским недоумением посмотрев в мою сторону, словно пытаясь понять, шучу я или нет. – Тот самый, угу.

– У-у-у! – Семаргл вновь удостоился восхищённого взгляда, словно то, что он стал моим питомцем, было исключительно его заслугой.

– Давно воротился?

– Да нет, только что пришёл. К воеводе только на отчёт заскочить и успел, потом к тебе.

Булат хмыкнул, словно удивился тому, что посещение его кузни стоит так высоко в моём списке приоритетов.

– Стосковался, что ль, касатик – не успел в острог вернуться, и сразу ко мне? – хохотнул он своим низким, рокочущим, как из бочки, басом.

– Вот не поверишь, так по роже твоей, углём да сажей перемазанной, соскучился – спасу нет! Всю неделю только и думал, а как там Булатушка без меня поживает?

Тот загоготал ещё громче, своим гомерическим смехом шуганув с куста бузины, росшего рядом с кузней, стаю каких-то пичуг.

– Ну давай, герой с дырой, выкладывай, с чем пришёл. Не просто ж так ты ко мне заявился, в самом деле! – Коваль сменил юморной тон на деловитый. Понятно, не терпится, значит, взять быка за рога. Ну, тогда и мы не будем тянуть кота за причиндалы.

Я стал по очереди извлекать на свет божий свои последние приобретения: Шишак проклятых, Бахтерец Бессмертного, Костяной Молотильщик и то, что когда-то было Жнецом. Кузнец крутил предметы в руках, издавая нечленораздельные звуки, и восторженно тыкал пальцами в места сочленений, разглядывал стыки и клёпку на предметах, полностью утратив интерес к моей персоне. Ну и ладно, приятно видеть, когда кто-то настолько сильно увлечён своим делом.

С особенной страстью, полностью выпав из реальности, кузнец проинспектировал броню, восхищённо примеряясь к ней и так и эдак, бормоча про себя: «Во!», «Ого, как оно тут!», «Это откуда?» – ну и всё в том же духе. Спустя двадцать минут тотального исследования буквально каждого стыка и сочленения доспеха он со вздохом вернул его мне, после чего обратил внимание на цеп и останки боевого серпа:

– Твоих рук дело?

Я лишь кивнул в ответ.

– «Из костей врага своего», да? – неразборчиво ворча себе под нос, Булат цепким взглядом окинул мои самоделки. – А мослы у кого вырвал?

– У кого вырвал, тому уже не пригодятся.

Тот хмыкнул и, отложив коготь в сторону, взялся за Молотильщика. Покрутив его так и сяк, вернул и то и другое оружие обратно. Ну оно и понятно – работа топорная, любоваться там особо не на что. Даже несмотря на то, что эти корявые и кривые самоделки реально несколько раз спасали мою шкуру в довольно сложных переплётах.

– Такое на коленке собрать дорогого стоит, уважаю. Бронька дюже хороша, шлем хоть и попроще, но тоже интересен. Ну, так от меня чего хочешь?

– Детали нужно кое-какие выковать. – Я пустился в объяснения, на пальцах демонстрируя, что конкретно мне нужно. Коготь Крыжня вновь был извлечён наружу, и на нём я показал, где и что надо будет сделать. Открутил череп Крыжня, сломав Молотильщик, представил на нём наглядно необходимые модификации. После снял свой широкий клёпаный пояс гридня, некогда вручённый мне Севастьяном, тоже указав, где и какие именно детали на нём нужно добавить, и передал его кузнецу.

– Много времени займёт?

Булат в раздумьях покрутил измазанный сажей ус.

– Ну, если прямо сейчас впрягусь, думаю, через два часа закончу. Это по твоим деталям. А вот пояс отдай-ка ты моему подмастерью. Надежда, подь сюды! – зычно рыкнул в сторону кузни Булат. Оттуда выскочила перемазанная сажей пигалица и подскочила к нам. Я напряг память и вспомнил, что уже видел её однажды мельком ещё в первые дни в Бэкварде. Выходит, она всё ещё здесь и Булату помогает?