— Здравствуйте, меня зовут Аслан, и сегодня я ваш официант, — слышу, но даже не думаю поворачиваться. — Что будете заказывать?

— Мышка, ты мясо ешь? — насмешливо интересуется Кот.

Разговаривать с ним? Вот с этим, которого не пробивает ничего, кроме потерянных денег? Много чести.

Пока я дуюсь, Кот что-то заказывает нам обоим. Что именно не знаю, ни одно из названий блюд мне незнакомо. Да и голову вдруг занимают другие мысли.

Острый укол предупреждения активирует все, казалось, забытые страхи.

Руки холодеют, и я сжимаю их в кулаки.

А вдруг меня здесь кто-то увидит? Вдруг вспомнит лицо, которое столько времени мелькало на всех экранах не города — страны. Ведь отец никогда не разменивался на мелочи.

Судорожный вздох вырывается помимо воли.

Да, на мелочи — никогда. Ведь если гулять, то с размахом, а если выдавать дочь, так за сына мэра, не меньше.

И я словно наяву чувствую наглые холодные руки, задирающие подол платья, слюнявый шёпот в ухо и усмешку. Выворачивающую меня наизнанку, ещё долго преследующую во снах, после которых я всегда просыпалась в холодном поту.

И ладно взять заказ от кого-то из людей Марата — всеми контактами с клиентами занималась Стася, которая воистину компьютерный гений. К ней невозможно подкопаться, её невозможно поймать, в чём я убедилась уже не раз, но лезть в логово Звягинцева самой?

Для чего?

Победить давний страх? Доказать, что я больше не та девчонка, которую он зажал в углу моего же дома? Показать, что его угрозы рассказать отцу, какой плохой девочкой я оказалась, меня больше не трогают?

А они не трогают?

Из мрачных мыслей меня не выдёргивает даже стук бокалов о стол.

Марат Звягинцев — озабоченный придурок. Придурок, которому в вечер моего совершеннолетия отец дал добро на ухаживания. Но понимали под этим словом они явно разное. С другой стороны, у отца в то время были проблемы. Серьёзные, которые удачно удалось бы поправить через наших власть имущих. Через мэра.

Это я тоже знала. Поэтому и терпела весь приём пошлые намёки, потную ладонь на своей талии и гордую физиономию Марата, который решил продемонстрировать наши отношения всем и сразу. Вот только на то, чтобы потерпеть перевод отношений в горизонтальную плоскость, меня уже не хватило.

Пощёчина, удар ногой в пах. И скудноватый мат парня, что решил проверить нашу «совместимость» до всяких глупых помолвок.

Как сейчас помню, насколько меня парализовало от вида его перекошенной физиономии. Страшно было так, что отголоски сказывались до сих пор. Я боялась подвести отца, боялась, что обиженный Звягинцев пожалуется мэру и всё станет ещё хуже. Боялась ярости единственного близкого человека, ведь маму я даже не помнила, она умерла едва мне исполнился год.

Но больше всего я боялась оказаться в постели с озабоченным придурком.

И побег оказался лучшим выходом из ситуации.

Пользуясь тем, что гости и отец заняты друг другом, я накинула поверх светлого платья куртку потеплее, влезла в кроссовки, прихватила паспорт и вышла из дома. Мимо улыбающейся охраны, привыкшей видеть во мне девочку-цветочек. Мимо дорогих машин. Мимо раскинувшегося перед коттеджем мини-парка. Прямо, чтобы повернуть налево, а потом бежать. Бежать изо всех сил, подальше от мира, что не принёс мне ничего, кроме дорогих нарядов и постоянно занятого отца.

Кривая улыбка появляется на губах против воли.

И куда меня это привело? К счастью?

Нет, всего лишь к спокойствию. К жизни простой, но при этом лишённой сделок и размена дорогих людей на вещи, услуги и знакомства.

И к Косте Воскресенскому.