– А как он действует?

Майор с сомнением взял в руки нейрофон, такой маленький и хрупкий на вид.

– Очень просто. Связь с сетью поддерживает по спутникам на орбите, потому можно позвонить по интернету кому угодно, если установлены соответствующие мессенджеры. Поскольку трансляция идет напрямую в кору головного мозга, то эффект от ношения удивительный. Я сам не верил, пока не попробовал. Второй день наслаждаюсь.

В доказательство своих слов продавец повернулся левым ухом, представив на обозрение собственный девайс. В ушной раковине его фактически не было видно, и если бы парень не сказал, то Прохоров в жизни бы не обратил на это внимание.

– Ну а что он еще может?

– Помимо того, что не нужно занимать руки во время вождения? – продавец довольно усмехнулся. – Он совершенно безвреден, в отличие от обычных сотовых телефонов с передатчиками. Никакого негативного влияния на организм, на сетчатку глаза проецируется экран, из-за чего кажется, что перед глазами парит небольшая прозрачная панель навигации, а дальше дело за малым. Хотите – играйте, можете новости читать или с друзьями переписываться. Интуитивный интерфейс вас приятно удивит. Даже Стивен Хокинг признал выдающимся достижением человечества появление нейрофона. Теперь он лучше, дешевле, быстрей. Прогресс не стоит на месте.

– Постой, ты сказал, что в ухо вставляется. – Майор опасливо положил устройство обратно в коробку. – А потом про головной мозг и сетчатку. Что-то не знаю я таких устройств, которые безболезненно бы работали на таком тонком уровне.

– Поверьте, все происходит совершенно безболезненно. – Продавец вновь весело подмигнул и, подцепив свой нейрофон, осторожно, почти с трепетом, извлек его из уха. В тот момент, когда гаджет оказался на ладони парня, на лбу его выступили крупные капли пота, однако улыбка не ушла с лица. – В любой момент вы сможете избавиться от устройства, однако, когда поймете, насколько оно великолепно, захотите ли?

Илья вернулся в седьмом часу вечера и был удивлен, когда увидел склонившегося над документами Зельдина. Парадный пиджак именинника давно уже перекочевал на спинку стула, волосы на голове лежали в полнейшем беспорядке, на лице отпечаталась глубокая задумчивость, но глаза блестели тем самым неукротимым энтузиазмом, которого опасалось высшее руководство, и, надо сказать, не без основания.

– Ты чего сидишь, отличник? – Прохоров с облегчением повесил на вешалку пиджак и, опустившись в кресло, вытянул ноги. Ступни гудели как высоковольтные столбы. Хотелось скинуть ботинки, однако это божественное ощущение было слишком интимно, чтобы позволить его себе при посторонних.

– Да вот, – Зельдин оторвался от документов. – Подкинул ты мне задачку на целый день мозгового штурма.

– И как? – поинтересовался Прохоров. – Решаемо?

– Почти. Устройство, что было в ухе у пострадавшего, а это было именно устройство, находилось там не более часа. Я с медиками поговорил, сделал соскоб, запросил поддержку центральной лаборатории. Все говорит о том, что действовала биологическая агрессивная среда, однако наличие частиц пластика и еще чего-то, явно искусственного, очевидно.

– Постой, – брови майора удивленно взлетели вверх. – Ты хочешь сказать, что в голове Гордона жил гном в коробочке?

– Пока выясняем, – пожал плечами лейтенант. – Однако я пошел дальше и сделал запрос по медицинской базе. Случаев с похожими повреждениями раньше не наблюдалось. Но за последнее время, это примерно за месяц до происшествия, всплыли похожие ситуации. Все они летуны, все до единого. Два случая в Новосибирске, один в Екатеринбурге, три в Москве и еще два в Питере. Все они не дошли до нашего ведомства, потому как расшиблись сограждане, и следаки не сочли нужным информировать бюро. Я тебе файл по почте отправил с неплохим портфолио по этому вопросу.