– Понятно. А это кто такой в черном? – она указала на мужчину, стоящего в окружении хохочущих дам.

– Это посол из Блэквуда, лорд Палмер. Блэквуд готов оказать нам поддержку в случае военного конфликта, но я склонен делить их обещания надвое. Не удивлюсь, если Даргону они говорят то же самое. Да и цена поддержки может оказаться слишком высока… Палмер, кстати, дамский угодник. Будьте с ним аккуратны.

– Пфф! – сказала принцесса, отводя взгляд от красавца в черном.

– Дорогая принцесса, – послышался звонкий голосок слева от Ровены, – позвольте поздравить вас со вступлением в брак.

Ровена обернулась. У ее плеча стояла белокурая ангелоподобная девушка в богато украшенном голубом платье, в которой принцесса узнала дочь королевской камеристки, Виолетту.

– Я прошу прощения за свою неучтивость вчера в саду. – Она смущенно потупила глаза. – У меня было дурное настроение, прошу, если это возможно, простите меня и примите искреннюю дружбу.

– Ну хорошо, – согласилась принцесса, – по случаю праздника, я вас прощаю. Но впредь соблюдайте субординацию.

– В знак дружбы, я попросила нашего повара приготовить для вас эти пирожные по старинному рецепту семьи Мираболь. – Девушка протянула Ровене подносик с несколькими эклерами, аппетитно украшенными светлыми кремовыми шапочками и свежими ягодами.

Принцесса машинально схватила пирожное и откусила. Тревожная догадка озарила ее позднее. В том как Виолетта на мгновение отвела глаза, и в том, как у девушки вдруг задрожал поднос в руках, Ровена прочла конец своей истории. Горло словно стянуло железной проволокой, внутренности невыносимо зажгло, дыхание парализовало. Последнее, что она видела: падающий поднос с пирожными и дикий взгляд Дефорта. И снова нужно было его слушать…

“Господи, как можно было так глупо облажаться! – ругала она себя, оказавшись снова за столом с принцем, держа в руке надкушенный огурец. – Это ж как мне повезло, что не откатило снова в карету!”.

Живот продолжала сводить фантомная боль.

Теофиль стоял рядом и жужжал в ухо про рудники и Даргон. Про лорда Палмера из Блэквуда она итак помнила. Интересно, если прогуляться среди гостей и изменить свое местоположение, пойдет ли за ней девчонка с пирожными? Принцесса поискала глазами Виолетту: та сидела между королевой и своей матерью. Ровена встала и сделала шаг к расступающимся и кланяющимся волной придворным. На тенистой стороне площадки, в отдалении от всех, в кресле, снабженном колесиками, сидела древняя старуха в черном чепце. Две сиделки находились при ней, держа наготове слюнявчик и стакан воды.

Когда Ровена проходила мимо, старуха вдруг затрясла головой и проскрипела:

– Два раза у тебя осталось, милочка, всего два раза. – И захохотала.

Принцесса остановилась, как вкопанная.

– Как два раза? Почему всего два? Кто сказал?

Но бабка уже не смотрела на нее, а только бормотала:

– Я так рада, что наша Кло наконец-то выходит замуж. Я так рада, так рада…

– Эй, бабуля! – защелкала пальцами у нее перед носом принцесса. – Бабуля, смотри на меня! Что значит два раза осталось? Это то, о чем я думаю? Мои жизни?

– Ой, – вдруг по-детски заканючила старуха. – А почему невеста такая некрасивая? Ты же старая для нашего мальчика, старая!

Ровена аккуратно взяла женщину за морщинистый подбородок, взглянула в подернутые белой пленкой глаза, и спросила:

– Что ты знаешь обо мне?

– Гадина! – резко завизжала старуха. – Пусть она не трогает меня! Уберите от меня эту гадину!

– Простите, госпожа устала, – сказала одна из сиделок, разворачивая кресло.